«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 45%

САША ЯБЛОЧКИН

  Яблочкину, когда мы вернулись из экспедиции, за Женю Симонову вынесли строгий выговор с предупреждением и понизили в категории - до второй. Что заметно сказалось на его зарплате. (До этого у него была высшая.)
  - Луч света в темном царстве будет? - спросил Саша, когда я пришел его утешать.
  - Будет.
  - Это главное. Остальное - наплевать.
  Есть директора, которых называют режиссерскими. Его, конечно, волнует смета и все такое, но во главу угла он ставит воплощение замысла. Яблочкин был как раз таким директором.
  Как-то в выходной день мы с Сергеем Вронским (он был оператором на лАфоне») решили снять стадо коров. Афоня идет в деревню, а навстречу ему идет стадо коров, красивых, пестрых, ярославской породы.
  Подъехал на лгазике» Яблочкин.
  - Чего не работаем?
  - Да вот хотели снять проход Афони, а коров нет и администрации - никого.
  - Администрация уже здесь, - сказал Яблочкин, - сейчас и коровы будут, - и побежал по полю в сторону деревни, напрямик.
  Часа через два от деревни к нам шло стадо. Рядом с пастухом - Яблочкин с хлыстом в руке. (А ему тогда было под шестьдесят.)
  Когда-то, еще совсем молодым человеком, Саша работал администратором в театре у Михоэлса. Когда еврейский театр закрыли, Сашу, как и многих, кто работал с Михоэлсом, посадили. Он пять лет просидел в одном из самых страшных лагерей в Воркуте. Саша не любил говорить об этом периоде своей жизни, но как-то, подвыпив, рассказал, как вохровцы однажды избили его и кинули в выгребную яму с нечистотами. А когда он пытался вылезти, они ногами в сапогах били его по голове и топили в смрадной жиже. То, что он остался жив, - чудоЕ
  Невысокий, лысый, пожилой, Александр Ефремович Яблочкин был веселым, заводным и очень нравился женщинам. И пока не встретил свою голубоглазую Лору, слыл известным сердцеедом. Лору Яблочкин боготворил и, когда говорил о ней, - светился. Лора тоже любила Сашеньку (так она его называла), и жили они хорошо и дружно. Супруги Яблочкины были людьми хлебосольными, и я часто бывал у них в гостях в доме напротив лМосфильма». В малюсенькую комнатку, которую они называли гостиной (из однокомнатной квартиры Яблочкин сделал двухкомнатную), набивалось так много народу, что сейчас я не могу понять, как мы все умудрялись там разместиться. Помню только, что было очень весело.
  Умер Саша на проходной, в тот день, когда мы должны были сдавать картину Сизову. Предъявил пропуск и упал. Ему было 59 лет.
  Хоронили Александра Ефремовича на Востряковском кладбище. Яблочкина любили, и попрощаться с ним пришло много народу. Режиссеры, с которыми работал Яблочкин, пробили и оркестр. Гроб поставили возле могилы на специальные подставки. Рядом стояли близкие, родные и раввин. лМосфильм» был против раввина, но родные настояли. Раввин был маленький, очень старенький, лет под девяносто, в черной шляпе и легоньком потрепанном черном пальто, в круглых очках в металлической оправе, с сизым носом. Был конец ноября, дул холодный ветер, выпал даже снег. Ребе посинел и дрожал. Я предложил ему свой шарф, он отказался, сказал, что не положено.
  Люди рассредоточились вокруг могил, а оркестр расположился чуть поодаль, у забора. Зампрофорга студии Савелий Ивасков, который распоряжался этими похоронами, договорился с дирижером оркестра, что даст ему знак рукой, когда начинать играть. Потом встал в торце могилы и сказал раввину:
  - Приступай, батюшка.
  - Ребе, - поправила его сестра Яблочкина.
  - Ну ребе.
  Раввин наклонился к сестре и начал по бумажке что-то уточнять.
  - Ладно, отец, начинай! Холодно, народ замерз, - недовольно сказал Ивасков. (Он более других возражал против еврейского священника.)
  Раввин посмотрел на него, вздохнул и начал читать на идиш заупокойную молитву. А когда дошел до родственников, пропел на русском:
  - И сестра Мария, и сын его Гриша, и дочь его ЛораЕ (Лора была намного моложе мужа.)
  - Отец! - прервал его Ивасков и отрицательно помахал рукой.
  И тут же грянул гимн Советского Союза.
  От неожиданности ребе вздрогнул, поскользнулся и чуть не упал - я успел подхватить его. Земля заледенела, и было очень скользко.
  - Стоп, стоп! - закричал Ивасков. - Кто там поближе - остановите их!
  Оркестр замолк.
  - Рубен Артемович, сигнал был не вам! - крикнул Ивасков дирижеру.
  И сказал сестре, чтобы она объяснила товарищу, кто есть кто. Мария сказала раввину, что Гриша не сын, а племянник, а Лора не дочка, а жена. Тот кивнул и начал петь сначала. И когда дошел до родственников, пропел, что сестра Мария, племянник Гриша и дочь Гриши - Лора.
  - Ну, стоп, стоп! - Ивасков опять махнул рукой. - Сколько можно?!
  И снова грянул гимн.
  - Прекратите! Остановите музыку! - заорал Ивасков.
  Оркестр замолк.
  - Рубен Артемович, для вас сигнал будет двумя руками! - крикнул Ивасков дирижеру. - Двумя! - И повернулся к раввину: - Отец, вы, я извиняюсь, по-русски понимаете? Вы можете сказать по-человечески, что гражданка Лора Яблочкина не дочка, а жена?! Супруга, понимаете?!
  - Понимаю.
  - Ну и давайте внимательней! А то некрасиво получается, похороны все-таки!
  Раввин начал снова и, когда дошел до опасного места, сделал паузу и пропел очень четко:
  - Сестра - Мария, племянник - Гриша. И не дочь! - он поверх очков победно посмотрел на Иваскова. - А жена племянника Гриши - гражданка Лора Яблочкина!
  - У, е! - взревел Ивасков.
  Поскользнулся и полетел в могилу. Падая, он взмахнул двумя руками.
  И снова грянул гимн Советского Союза.
  И тут уже мы не смогли сдержаться. Саша, прости меня! Но я тоже ржал. Ты говорил, что твой любимый жанр трагикомедия. В этом жанре и прошли твои похороны.
  Когда придет время и мне уходить, я очень хочу уйти так же. Не болея и внезапно, никого не мучая. И чтобы на моих похоронах тоже плакали и смеялись.

ТОНИНО И ЛОРА

  Когда я писал о Саше Яблочкине, позвонил Лоре в Италию, в городок Пеннабилли, где она теперь живет, чтобы уточнить кое-какие детали. Узнав, что сегодня я начинаю писать про похороны Яблочкина, она сказала, что есть какая-то связь, потому что именно сегодня исполнилось ровно тридцать лет, как Сашеньки не стало.
  Смерть Яблочкина Лора очень переживала. Попала в больницу, был у нее нервный стресс. Но потом - жизнь есть жизнь - она встретила Тонино Гуэрру, и они полюбили друг друга. Тонино уехал в Италию и прислал ей приглашение. В Италию Лору не пустили, но с лМосфильма» уволили. И ее друзья с большим трудом смогли уговорить начальство, чтобы Лору взяли на студию обратно. Но взяли ее уже не на прежнюю должность (до этого она работала редактором), а в библиотеку, на самую маленькую ставку. А потом Тонино и Лора поженились и уехали жить в Италию. Но они довольно-таки часто приезжали в Москву и останавливались в маленькой квартирке напротив лМосфильма».
  Когда я первый раз пришел к ним, мне стало не по себе. Вместо дефицитного финского однокомнатного гарнитура, которым Яблочкин очень гордился, в комнатах стояли какой-то уродливый, обшарпанный деревенский шкаф, старый комод, поломанные стулья и косые серые доски. Но когда через пару недель Лора пригласила меня на спагетти, которые она уже научилась готовить, квартиру нельзя было узнать. Тонино все переконструировал, переделал и раскрасил. А на стенах он повесил свои картинки, нарисованные пастелью. Так я впервые попал в удивительный мир Тонино Гуэрры - нежный и радостный. Тонино пригласил приехать к нему в Рим - там у него есть сад, в котором растет лимонное дерево.
  В Риме я у них побывал, квартиру видел - она была ненамного больше, чем в Москве, и тоже необыкновенно оформлена. И в саду побывал. Сад у них был на балконе. Там в кадке росло лимонное дерево.
  Но уже много лет Тонино и Лора живут не в Риме, а в городишке Пеннабилли, в провинции Романья, откуда Тонино родом. На склоне горы он построил дом, который конечно же и обставил, и раскрасил. И сад у них теперь не один, а много садов. лСад воспоминаний», лсад забытых деревьев», лпросто сад» и другие. И еще рядом со своим домом они построили дом для гостей. Этот домик оформила Лора. Она привезла из России деревенские коврики ручной работы, лубочные картинки, рушники, прялки и другую всякую всячину. Уютный получился домик.
  Между прочим. Надо мной живет журналист Юрий Рост. Тоже легендарная личность. Он побывал на всех континентах, забирался на все горы и спускался на дно всех океанов. На днях вернулся из Антарктиды (хотя за неделю до этого у него была сложная операция на сердце).
  И когда меня с кем-нибудь знакомят и представляют, то меня, как правило, спрашивают:
  - А вы не тот режиссер, который живет под Ростом?
  Моего Юру знают все!
  А последние лет двадцать, когда ко мне кто-то приходит, коллеги или журналисты, и видит на стенах картинки Тонино (а у меня их много), как правило, спрашивает:
  - А вы в Пеннабилли у них бывали? Дерево Феллини видели?
  И я понимаю, что и этот тоже там был. Последнее время я редко встречаю человека, который не был у Тонино в Пеннабилли. В гостевом домике у них вечно кто-то живет.
  И еще в Пеннабилли к ним в гости приходят кошки и собаки со всей округи. Поесть, пообщаться и просто прошвырнуться.
  Когда Тонино исполнилось 85 лет, к нему на юбилей полетели из России и из всех бывших советских республик его друзья: скульпторы, художники, поэты, музыканты, профессора, меценаты, директора музеев, священники, спортсмены, металлурги, журналисты, артисты балета, музыканты, виноделы и просто хорошие люди.
  Пословица гласит: лСкажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Тонино Гуэрра - поэт, сценарист, писатель, художник, журналист и архитектор, скульптор, конструктор, меценат, сказочник, педагог, металлург, изобретатель, общественный деятель, агроном, садовник, химик - и просто хороший человек. А еще он футболист и саксофонист.
  И еще, Тонино Гуэрра - Президент реки Мареккья! Эту должность он придумал сам. А поскольку в Италии он человек весьма уважаемый, губернатор провинции такую должность утвердил и с доброй улыбкой подписал приказ о назначении на должность Президента реки маэстро Тонино Гуэрру. Но недолго губернатор улыбался.
  Выступая по телевидению, Президент реки пообещал жителям провинции Романья, что к концу лета вода в реке Мареккье будет такой чистой, что ее можно будет пить. И объявил, что в начале сентября будет Праздник Чистой реки, на который он приглашает премьер-министра, губернатора и всех, всех, всех!
  Что на этот праздник приедет премьер-министр, губернатор глубоко сомневался. Премьер-министр человек ушлый, его голыми руками не возьмешь. Он придумает какую-нибудь уважительную причину, чтобы увильнуть: махнет с официальным визитом куда-нибудь и пришлет телеграмму с поздравлениями. А он здесь, под боком. Ему не приехать на праздник невозможно. А то, что Тонино заставит его пить воду из буро-зеленой, вонючей речки Мареккьи, у него сомнений не было. И после долгих мытарств он выпросил из госбюджета дополнительные средства на очистные сооружения для этой реки. А Тонино всем, у кого что-то стекало в реку, пригрозил, что если кто-то забудет поставить эти очистные сооружения, то будет иметь дело лично с ним. Связываться с ним никто не хотел. Потому что знали - когда Тонино Гуэрра начинает бороться за справедливость, остановить его невозможно.
  В 1981 году была ретроспектива моих фильмов в Сан-Ремо. И в последний день на заключительную пресс-конференцию туда приехали Тонино с Лорой. Легенда мирового кинематографа, лучший сценарист Европы, реликвия Италии, с супругой всю ночь тащился в поезде, где не было ни матрасов, ни белья - одни голые деревянные полки, - чтобы два часа слушать мои идиотские ответы на не менее идиотские вопросы.
  Я спросил Тонино:
  - Зачем?!
  Тонино удивился:
  - Ты друг, - сказал он.

ПЕРКЕ?!

  Директор фестиваля в Сан-Ремо был моим поклонником и фильм лКин-дза-дза» включил в конкурсный показ фестиваля не глядя. Но когда фильм был готов, умные люди убедили его, что этот фильм - абракадабра и полный провал. И на фестиваль в Сан-Ремо фильм не поехал.
  Когда Тонино посмотрел фильм лКин-дза-дза», он возмутился.
  - Идиото! - кричал он.
  - Идиот! - так же громко перевела Лора.
  - Перке?! Почему?! - кричал Тонино.
  - Почему?! - перевела Лора.
  лРусские женщины - это метеоры, полные чувств» (Тонино Гуэрра).
  Когда я вышел от них, выглянула соседка. И спросила:
  - Чего они орут? Поругались?
  - Нет. лКин-дза-дза» им понравилась.
  - Зелень ваша грузинская?

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»