Sponsor's links: |
Sponsor's links: |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
![]() ![]() |
![]() |
Прочитано: 67% |
Было по местному времени около трех часов утра, небо было кругом обложено, а лес был густой, и этот ночной мир казался мне серым, плоским и мутноватым, как скверная старинная фотография.
Конечно, он первым обнаружил меня и, наверное, минут пять, а может быть и все десять, следовал параллельным курсом, прячась в густом подлеске. Когда же я наконец заметил его, он понял это почти мгновенно и сразу оказался на тропинке передо мною.
- Я здесь, - объявил он.
- Вижу, - сказал я.
- Будем говорить здесь, - сказал он.
- Хорошо, - сказал я.
Он сейчас же сел, совершенно как собака, разговаривающая с хозяином, крупная, толстая, большеголовая собака с маленькими треугольными ушами торчком, с большими круглыми глазами под массивным, широким лбом. Голос у него был хрипловатый, и говорил он без малейшего акцента, так что только короткие рубленые фразы и несколько преувеличенная четкость артикуляции выдавали в его речи чужака. И еще - от него попахивало. Но не мокрой псиной, как можно было бы ожидать, запах был скорее неорганический - что-то вроде нагретой канифоли. Странный запах, скорее механизма, чем живого существа. На Саракше, помнится, Голованы пахли совсем не так.
- Что тебе нужно? - спросил он прямо.
- Тебе сказали, кто я?
- Да. Ты - журналист. Пишешь книгу про мой народ.
- Это не совсем так. Я пишу книгу о Льве Абалкине. Ты его знаешь.
- Весь мой народ знает Льва Абалкина.
Это была новость.
- И что же твой народ думает о Льве Абалкине?
- Мой народ не думает о Льве Абалкине. Он его знает.
Кажется, здесь начинались какие-то лингвистические болота.
- Я хотел спросить: как твой народ относится к Льву Абалкину?
- Он его знает. Каждый. От рождения и до смерти.
Мы с журналистом Каммерером посоветовались и решили пока оставить эту тему. Мы спросили:
- Что ты можешь рассказать о Льве Абалкине?
- Ничего, - коротко ответил он.
Вот этого я боялся больше всего. Боялся до такой степени, что подсознательно отвергал саму возможность такого положения и был к нему совершенно не готов. Я растерялся самым жалким образом, а он поднес переднюю лапу к морде и принялся шумно выкусывать между когтями. Не по-собачьи, а так, как это делают иногда наши кошки.
Впрочем, у меня хватило самообладания. Я вовремя сообразил, что если бы эта псина-сапиенс действительно не хотела иметь со мной никакого дела, она бы просто уклонилась от встречи.
- Я знаю, что Лев Абалкин - твой друг, - сказал я. - Вы жили и работали вместе. Очень многие земляне хотели бы знать, что думает об Абалкине его друг и сотрудник Голован.
- Зачем? - спросил он также коротко.
- Опыт, - ответил я.
- Бесполезный опыт.
- Бесполезного опыта не бывает.
Теперь он принялся за другую лапу и через несколько секунд проворчал невнятно:
- Задавай конкретные вопросы.
Я подумал.
- Мне известно, что в последний раз ты работал с Абалкиным пятнадцать лет назад. Приходилось тебе после этого работать с другими землянами?
- Приходилось. Много.
- Ты почувствовал разницу?
Задавая этот вопрос, я, собственно, ничего особенного не имел в виду. Но Щекн вдруг замер, затем медленно опустил лапу и поднял лобастую голову. Глаза его на мгновение озарились мрачным красным светом. Однако и секунды не прошло, как он вновь принялся глодать свои когти.
- Трудно сказать, - проворчал он. - Работы разные, люди тоже разные. Трудно.
Он уклонился. От чего? Мой невинный вопрос заставил его как бы споткнуться. Он растерялся на целую секунду. Или здесь опять лингвистика? Вообще-то лингвистика - вещь неплохая. Будем атаковать. Прямо в лоб.
- Ты с ним встретился, - объявил я. - Он снова пригласил тебя работать. Ты согласился?
Это могло означать: "Если бы ты с ним встретился и он бы снова пригласил тебя работать, - ты бы согласился?" Или на выбор: "Ты с ним встречался, и он (как мне стало известно) приглашал тебя работать. Ты дал ему согласие?" Лингвистика. Не спорю, это был довольно жалкий маневр, но что мне оставалось делать?
И лингвистика выручила-таки.
- Он не приглашал меня работать, - возразил Щекн.
- Тогда о чем же вы говорили? - удивился я, развивая успех.
- О прошлом, - буркнул он. - Никому не интересно.
- Как тебе показалось, - спросил я, мысленно вытирая со лба трудовой пот, - он сильно изменился за эти пятнадцать лет?
- Это тоже неинтересно.
- Нет. Это очень интересно. Я тоже видел его недавно и обнаружил, что он сильно изменился. Но я - землянин, а мне надо знать твое мнение.
- Мое мнение: да.
- Вот видишь! И в чем же он, по-твоему, изменился?
- Ему больше нет дела до народа Голованов.
- Вот как? - искренне удивился я. - А со мной он только о Голованах и говорилЕ
Глаза его опять озарились красным. Я понял это так, что мои слова снова его смутили.
- Что он тебе сказал? - спросил он.
- Мы спорили: кто из землян сделал больше для контактов с народом Голованом.
- А еще?
- Все. Только об этом.
- Когда это было?
- Позавчера. А почему ты решил, что ему больше нет дела до народа Голованов?
Он вдруг объявил:
- Мы теряем время. Не задавай пустых вопросов. Задавай настоящие вопросы.
- Хорошо. Задаю настоящий вопрос. Где он сейчас?
- Не знаю.
- Что он намеревался делать?
- Не знаю.
- Что он тебе говорил? Мне важно каждое его слово.
И тут Щекн принял странную, я бы даже сказал, неестественную позу: присел на напружиненных лапах, вытянул шею и уставился на меня снизу вверх. Затем, мерно покачивая тяжеленной головой вправо и влево, он заговорил, отчетливо выговаривая слова:
- Слушай внимательно, понимай правильно и запоминай надолго. Народ Земли не вмешивается в дела народа Голованов. Народ Голованов не вмешивается в дела народа Земли. Так было, так есть и так будет. Дело Льва Абалкина есть дело народа Земли. Это решено. А потому. Не ищи того, чего нет. Народ Голованов никогда не даст убежища Льву Абалкину.
Вот это да! У меня вырвалось:
- Он просил убежища? У вас?
- Я сказал только то, что сказал: народ Голованов никогда не даст убежища Льву Абалкину. Больше ничего. Ты понял это?
- Я понял это. Но меня не интересует это. Повторяю вопрос: что он тебе говорил?
- Я отвечу. Но сначала повтори то главное, что я тебе сказал.
- Хорошо, я повторю. Народ Голованов не вмешивается в дело Абалкина и отказывает ему в убежище? Так?
- Так. И это главное.
- Теперь отвечай на мой вопрос.
- Отвечаю. Он спросил меня, есть ли разница между ним и другими людьми, с которыми я работал. Точно такой же вопрос, который задавал мне ты.
Едва кончив говорить, он повернулся и скользнул в заросли. Ни одна ветка, ни один лист не шевельнулись, а его уже не было. Он исчез.
Ай да Щекн! "ЕЯ учил его языку и как пользоваться линией доставки. Я не отходил от него, когда он болел своими страшными болезнямиЕ Я терпел его дурные манеры, мирился с его бесцеремонными высказываниями, прощал ему то, чего не прощают никому в миреЕ Если придется, я буду драться за него как за землянина, как за самого себя. А он? Не знаюЕ" Ай да Щекн-Итрч!
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
Sponsor's links: |
|