  |
 |
Прочитано: 31% |
| Sponsor's links: |
Sponsor's links: |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 31% |
Вчера Бабаджи взял меня и одного молодого индийца с собой на прогулку. Мы добрались до так называемого английского бунгало, откуда открывается великолепный вид на наиболее красивую часть долины. Бабаджи, тепло глядя мне в глаза, попросил расстелить на траве шаль, на которую мы втроем и сели. Я почувствовала себя невинной, как ребенок, и внезапно ощутила полную тишину внутри. Я набралась смелости спросить Его, зачем все время повторять мантру, если она мне кажется просто искусственной формулой. В ответ Он нежно запел: лМантра есть амрита, божественный нектар. Пой, пой все время». Я была переполнена присутствующей восхитительной трансцендентальной энергией, а Бабаджи запел нечто другое: лОднажды даже Индира Ганди уйдет, а Гаура останется здесь», Я все сильнее и сильнее чувствую свою причастность к Нему и земле Индии.
Кто- то спросил Бабаджи, каково Его послание миру, и Он ответил: лИстина, Простота, Любовь». Оно кажется очень простым, но на самом деле это не совсем так. Что такое Истина и что есть Любовь? Все философские системы и религии мира пытались ответить на эти вопросы. Гуманисты и утописты предпринимали попытки создать общество, основанное на этих принципах, но это оказалось невыполнимой задачей.
Бабаджи обратился ко мне и спросил, есть ли у меня ученая степень по философии, на что я не без гордости ответила: лДа». Тогда Он иронично заметил: лЯ - житель гор и совсем не образован». В Индии мудрость не связывают с рациональным мышлением и интеллектуальными знаниями, а соотносят с глубокой интуицией души. Нередко можно встретить садху, живущих в удивительной простоте, но, несмотря на это, сумевших постичь бесконечность и развить глубокое понимание посредством практики йоги. Помню, как в Непале Лама Йеше сказал однажды, что, когда европейцы говорят об уме, они имеют в виду голову, в то время как в Тибете ум означает сердце.
Мне кажется, что я становлюсь монахиней, желающей отречься от мира, а Бабаджи с бритой головой берет на себя роль японского монаха, Мастера дзен, очень сурового, несмотря на то что иногда Он играет роль шута. Когда я была хиппи, то искала истину через свободу. Теперь же, на этом этапе моей духовной жизни, я соблюдаю дисциплину.
Вот- вот начнется муссон, сезон дождей, и нам придется переехать во Вриндаван, поскольку здесь будет негде спать. Позавчера впервые лил сильный дождь. Мы сгрудились вокруг колонн храма и простояли так всю ночь, распевая лОм Нама Шивайя». Пение помогало нам оставаться бодрствующими и вносило какое-то особое возбуждение, хотя мы и промокли до нитки. Это выглядело как тест на преданность. Бабаджи, находившийся у дхуни, тоже был не защищен от дождя, но люди постарались получше укрыть Его листами пластика.
Долина сейчас представляет собой нечто необыкновенное. Ветер бешеный и неистовый. Издали доносятся раскаты грома. Река бурлит и становится полноводной, а течение - сильным. Вчера вечером снова пошел дождь, На этот раз мы были готовы и соорудили на ночь временное укрытие. Но оно все равно протекло, и все в итоге оказались в грязи. Пожилая женщина из Бомбея щедро поделилась со мной своим плащом. Резко похолодало. Горы навевают дурные предчувствия. Река с каждым днем поднимается сильнее и сильнее.
Сегодня мы с Бабаджи приехали в Алмору. Он устроил меня на несколько дней в дом Тары Деви. Она живет в замечательном месте. Коттедж в шведском стиле построил ее муж. Вокруг дома большой сад. Здесь очень комфортно, свой повар и садовник. Чувствую себя британской колонисткой. Мне нужен отдых. В последнее время я сильно ослабла. У Тары Деви есть огромная библиотека с множеством религиозных и духовных книг. Итак, у меня появилась возможность на досуге читать и заниматься, а также учить хинди.
Алмора - город древних духовных традиций. В прошлом многие святые и садху останавливались тут, следуя в Тибет к горе Кайлаш. И в наше время здесь проживают многочисленные Учителя: ламы из Тибета, Лама Анагарика Говинда из Германии и датчанин Шунья Баба. Тара Деви хорошо их знает, и они часто бывают у нее в доме. На протяжении многих лет она встречалась с разными гуру и святыми и может рассказать немало интересных историй. С ней я - как дома, а ее ощущаю своей духовной бабушкой. Отправив меня сюда, Бабаджи, похоже, предоставил мне месячный отдых после тяжелой садханы в Хайракхане.
Сегодня я встретила Марко и Зизи, своих старых друзей из Италии. Просто не верится! Бабаджи остановился в Алморе, и они приехали сюда, чтобы увидеть Его. В шестидесятых они были одними из первых итальянцев, отправившихся в Индию автостопом. Впервые я встретила Зизи на одной из маленьких улочек Бреры. Он сидел на мостовой, одетый как цыган, с крашеными волосами и кольцом в носу. Именно с ним и Марко я распевала свои первые индийские мантры, бродя по городу. Мы блуждали вечерами по темным и туманным улицам Милана, как волшебные жуки-светляки, разрезающие спиралями света мрак этого унылого и удручающего города. Не без помощи этих друзей я открыла для себя общинную жизнь, когда мы курили, мечтали об Индии, лелеяли надежды на будущее.
Марко и Зизи сообщили, что сейчас живут в Дина Пани - это местечко в джунглях, неподалеку отсюда. Там несколько хижин и есть замечательные пещеры, в которых живут садху - выходцы с Запада. Я уже устала от своего роскошного коттеджа и почувствовала непреодолимый соблазн присоединиться к ним. Я прошу у Бабад-жи разрешения поехать с ними. Он дает согласие.
Вот уже несколько дней я в Дина Пани. Поселилась в маленькой хижине в лесу вместе с другими европейцами, которые большую часть времени проводят у костра. Это Сандро из Италии, Мотима из Австралии, Ума - бывшая фотомодель из Голландии, Шивджи - молодой человек из Китая и Шамбо из Канады. Они живут в джунглях как садху, носят вместо одежды лишь небольшую повязку. Сидя вокруг костра, глядя на языки пламени, они созерцают свой ум. Двое из них живут в маленьких пещерах. Все ведут очень организованную жизнь, руководствуясь строгими правилами чистоты. Просыпаются на рассвете, купаются в речке, зажигают огонь и собирают цветы для первой службы. Готовят чай с имбирем и коричневым сахаром. Ничего не пьют и не едят до тех пор, пока не сделают подношения огню; он считается священным. Вместе они выкуривают ритуальную трубку, сопровождая процесс простой молитвой, затем в тишине медитируют, созерцая огонь, В золе пекут картошку и хлеб. Овощи покупают в чай-шопе на вершине холма. В непосредственной близости лежит небольшое, но восхитительное озерцо. Купаемся нагими, как невинные дети. Сексуальная энергия отсутствует полностью, как будто бы мы вместе живем в Эдемском саду. Атмосфера пронзительно чистая, какая-то инопланетная.
Меня разместили в крошечной хижине, наиболее красивой и приспособленной для жизни. Для моего тела пространства в ней вполне хватает. По ночам со мной спит котенок, свернувшись вокруг моей шеи. Говорят, что это защита от змей и скорпионов.
Со всех сторон жилище обступает сосновый лес, роскошный и зеленый. Сейчас сезон дождей, и травы вырастают удивительно высокими. Иногда встречаются змеи. Довольно странно, но я не испытываю перед ними страха, хотя в детстве, стоило мне увидеть в комнате пусть даже паука, я не могла уснуть. Говорят, в джунглях даже водятся тигры и леопарды, но я чувствую себя полностью под защитой Бабаджи.
Между собой мы делимся всем, как настоящие братья и сестры. Эти молодые люди живут трансцендентальной жизнью ангелов. Раньше я бы побоялась нарушить чистоту этого места присутствием своего женского тела, но теперь вижу, что благодаря сексуальным играм в Хайракхане Бабаджи осуществил глубокое очищение моей энергии. Отношение к сексу у меня изменилось. Теперь он кажется чем-то смешным и ненужным.
Едим мы совсем мало, маленькими порциями один раз в день, практикуя, как индийские садху, непривязанность к физическому телу, голоду, жаре, холоду, сну и привычным удобствам. Я увлечена, очарована и даже отказалась носить сари, сменив его на полоску ткани, которую закрепляю вокруг шеи так, как носят садху. Ничего лишнего. Ночью я вытягиваюсь на подстилке, укрываясь красным тибетским одеялом. Когда возникает чувство голода, поднимаюсь в чай-шоп выпить стакан свежего молока. Прем Сингх, пожилой владелец магазина, нас всех очень уважает, зная, что мы ищем Бога. Он часто бесплатно дает нам муку и овощи.
Сегодня на закате Гималаи искрились от дождя, возвышаясь среди больших, красных облаков. Все вокруг преобразилось. Поля стали яркими, чистыми и плодородными благодаря муссону. Цветы и овощи растут быстро, достигая гигантских размеров, коровы дают много молока. В Индии это время процветания, влаги и зелени. Земля, напитавшись дождями, становится щедрой, питая всех, как великая мать.
Йоги и садху уходят в медитативный ритрит и выходят из своих пещер и хижин не ранее чем через два-три месяца.
Пребывание здесь для меня очень полезно, поскольку представилась возможность медитировать. Я ощущаю рядом присутствие Бабаджи. Оно кажется опьяняющим. Люди тоже чувствуют рядом со мной чье-то присутствие. Мысли о Нем неотступны, прямо как наваждение. Иногда я чувствую, что Он словно входит внутрь меня как всепроникающий свет, и мы становимся единым целым. Это кажется дерзким, но для меня это реально.
Несколько дней назад приехал Шанкар, молодой англичанин, ученик Нантин Бабы. Он ведет жизнь странствующего монаха и одевается как садху, закалывая в пучок свои длинные волосы. Он рассказывал о Нантин Бабе как о великом йогине и известном специалисте по аюрведе, который знает все лекарственные травы и натуральные лечебные средства. Он лечит, главным образом прибегая к разным диетам. Сам Шанкар питается одними фруктами и овощами. Для нас он готовит вкусное блюдо из картошки и яблок. Странно только то, что, питаясь таким образом, Шанкар всегда испытывает чувство голода. На протяжении нескольких месяцев Нантин Баба пребывал в изоляции в лесу, находясь в состоянии медитации. Последние три года Шанкар тоже подолгу медитировал в разных местах. Похоже, этот опыт был для него очень положительным, так как его окружает какая-то особая аура.
Мое пребывание в Дина Пати подходит к концу, впрочем, как и муссон. Воздух прозрачен и свеж. На полях богатый урожай. Прошлой ночью в осеннем небе мы видели полную луну, охваченную радужным венцом. Я могу с уверенностью сказать, что это было благословенное время. Я многое узнала о садхане и йоге, а особенно о простоте. Со своими новыми друзьями я испытала замечательное чувство братства и необыкновенные чистоту и покой.
Завтра Бабаджи вернется в Алмору, и я собираюсь увидеться с Ним.
Бабаджи в Алморе. Отправляясь на встречу с Ним, я была переполнена эмоциями. Я чувствовала, что стала чище и пребывание с Ним будет теперь для меня более естественным.
Сегодня Дивали - праздник огней, символизирующий начало осени. Мы с Бабаджи на старой ферме в Дханьяне. Бабаджи попросил меня зажечь свечи, расставленные по периметру внутреннего двора. Мне вспомнился индийский бхаджан: лО Сат Гуру, прошу тебя, зажги Твоим Светом свет во мне».
Мы снова в Хайракхане и готовы встретить сюрпризы зимы. Нас лишь несколько человек, но спать придется всем под открытым небом, в объятиях холода. Бабаджи дал мне очень теплое черное тибетское одеяло. Я глубоко тронута Его заботой.
В настоящее время из живущих здесь я - единственная женщина и единственный представитель Запада. И опять я выполняю всю работу по кухне, прибегая к помощи Прем Бабы и Джаймала. Днем погода прекрасная, а вот ночи довольно холодные. Рано утром и по вечерам мы греемся возле дхуни Прем Бабы. Дхуни Бабаджи уже нет, прекрасные манговые деревья спилены. На их месте сооружают огромный киртан-холл, а для Бабаджи построили маленькую комнату, куртир, рядом со священным деревом пипал.
Старое дхуни Бабаджи было замечательным, жаль, что его больше не существует. Число посетителей ашрама растет, поэтому нужно место.
Приехал еще один индиец - Джоши Баба, молодой инженер из Алморы, отказавшийся от всего, чтобы стать садху и быть с Бабаджи. Он постоянно находится в состоянии глубокой медитации. Иногда даже он перестает есть во время трапезы, чтобы раствориться во внутреннем созерцании или помолиться. Бабаджи разрешил ему ходить совершенно нагим, поскольку он невинен, как ребенок, и абсолютно не привязан к своему физическому телу. Часто мы вместе сидим около дхуни, и он спрашивает меня, могу ли я пребывать в состоянии без мыслей. Видно, что он очень много работает, чтобы достичь этого состояния.
Вечером Бабаджи затеял веселую игру. Он позвал Джошиджи в киртан-холл и попросил его снять отрез ткани, прикрывающий тело, а затем велел ему стоять голым перед толпой народа. Джошиджи подчинился Бабаджи с непосредственностью ребенка. Индийские женщины и молодые девушки смущенно смеялись, сбившись в кучу. Бабаджи сардонически улыбался, глядя вокруг. Эта ситуация напомнила мне моего дедушку, нудиста, который частенько прохаживался голым по саду на виду у всей семьи для того, чтобы мы осознали естественность человеческого тела. Джошиджи почти не ощущает свое физическое тело. Иногда он часами стоит обнаженным в реке и молится, сложив руки. Он говорит только о Боге и отчаянно ищет Его.
В предрассветные часы на ступенях храма мелькает свет фонариков. Люди возвращаются с реки или только спускаются для омовения. Совершая его в темноте, в ночной мгле, мы будто участвуем в тайном ритуале. Я слышу, как Бабаджи тихо поет, погрузившись в воду. Он учит нас быть сильными. Вынырнув из реки, он предстает перед нами, накинув на себя покрывало. Его окружает аура силы и смелости. Он побуждает нас преодолевать трудности, посвящать себя высшей энергии.
Осенью Хайракхан совсем другой. Здесь очень красиво. После длительного периода дождей горы изумрудно-зеленые, небо - кристально-голубое, река полноводная. Воздух удивительно чистый, свежий и бодрящий. Я совсем не чувствую той усталости, что была в летнюю жару. Теперь можно насладиться вибрирующим присутствием гор и хрустальным воздухом холодного утра.
Бабаджи изменился. Он мягче, чем прежде, более доступен, Похоже, Он намеревается устроить нам новый учебный год. Мне приходится много трудиться на кухне: мыть посуду и готовить пищу. Но теперь я получаю от этого удовольствие. Посредством этой работы Бабаджи учит меня быть женщиной и матерью, служить другим, кормить их. Он сам показывает мне, как печь чапати. У индийцев я снова и снова учусь безусловному служению.
Такое ощущение, что я очищаю свою прошлую карму, избавляясь в первую очередь от лени, нетерпения и себялюбия. Бабаджи - сильный Мастер, знающий о наших внутренних переменах и мотивациях. Он работает с нами, главным образом используя каждодневную хозяйственную деятельность, обучая нас постоянно держать свой ум сконцентрированным на положительном, на том, что мы делаем в конкретный момент.
Он показывает нам пример своей огромной силой, отсутствием отрицательной реакции на жару и холод, непривязанностью к чему-либо. Из одежды Он носит лишь плотную рубашку и покрывало, никаких свитеров. Мы видим, как в три часа утра Он прыгает в Гаутаму Гангу и сидит в воде не менее получаса, невзирая на время года.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
| Sponsor's links: |
|