«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 30%

***

  В четверг дали отопление. В соседней комнате тут же прорвало батарею, и отопление отключили. Топали по коридору сантехники, бранились и грохотали железом.
  К вечеру в комнате запотели стекла. Сделалось тепло; гармошка батареи украсилась свежевыстиранными носками, колготками и трусами. Сашка пошла на кухню, залила кипятком кубик бульона в эмалированной кружке и, прихлебывая бульон, села за упражнения.
  У нее было такое чувство, будто она избежала большой беды. Собственно, тогда, позапрошлым летом, когда она увидела растерянную маму рядом с носилками, на которых лежал совсем незнакомый Сашке Валентин, она испытала нечто подобное. Почти радость - оттого, что вместо большой беды пришла относительно небольшая, которую легко пережить.
  - Зачем он это делает? - спрашивал Костя, сидя над чашкой чая с развалившимся в ней сухарем.
  - Ты не спрашиваешь, как он это делает.
  И они молчали. И Сашка была почти счастлива, потому что поток событий окончательно вымыл из их отношений тот" вечер, ту кильку, ту смятую простынку и монеты на полуЕ Монеты она, кстати, собрала потом до единой. Сложила в чемодан, будто предчувствуя, что рано или поздно Коженников-старший выставит счет.
  - Костя, - спросила Сашка тихо. - А тыЕ Если ты захочешь бросить институтЕ Просто взять да уехать. Неужели он тебя не отпустит?
  Костя помрачнел.
  - У нас был с ним об этом разговор, - сказал, пытаясь выловить раскисшие обломки сухаря алюминиевой чайной ложечкой, - и, короче, я не стану и пытаться. У меня мама не очень здорова, бабушка старенькая ужеЕ Я буду учиться.
  - Ага, - отозвалась Сашка со вздохом.
  Наступила ночь. Лиза шаталась непонятно где, Оксана долго возилась на стуле, пытаясь выучить параграф, потом отшвырнула книжку, выпила в одиночестве самогона из резиновой грелки и легла спать. Сашка сидела над книгой, отрабатывая номер за номером, будто взбираясь по обледенелой, почти отвесной стенке. Прочитать упражнение девять, посидеть в отчаянии минуты две: такое человеку сотворить невозможно, такое просто представить нельзяЕ Протереть глаза, вернуться к упражнению восемь, повторить его через силу; снова перечитать номер девять. Попробовать. Сжать руками виски. Еще и еще раз повторить восьмое; снова взяться за девятое и понять, что контур есть, нащупывается, надо только осторожноЕ очень-очень сосредоточенноЕ Довести упражнение до половины и сорваться. И опять - сорваться сразу после начала. И опять - чуть-чуть не довести до конца. И опять: довести, но знать, что повторить не сможешь. Вернуться к восьмому, мысленно прокрутить его, повторить девятое, морщась от напряжения. И еще повторить. И еще. Перевести дыхание, вытереть слезящиеся глаза, позволить себе минутную передышку: хлеб нуть остывший чай. Прочитать упражнение десятьЕ И снова впасть в отчаяние.
  Так прошла пятница. И так прошла ночь с пятницы на субботу. В одиннадцать десять, точно в свое время, Сашка вошла в тридцать восьмую аудиторию. Внутри у нее не осталось ни страха, ни злости. Мир вокруг был темным, поле Сашкиного зрения сузилось до круглого окошка размером с автомобильное колесо.
  Она не увидела лица Портнова, а только его руку с перстнем.
  - Я жду, Самохина, полную серию упражнений с первого по двенадцатое. Если собьетесь - начинайте с начала.
  Она поставила посреди аудитории стул, оперлась двумя руками о высокую спинку и начала.
  лЕВообразите сферуЕ Мысленно деформируйте таким образом, чтобы внешняя поверхность оказалась внутри, а внутренняя - снаружиЕ»
  Два раза Сашка сбилась. При переходе от седьмого к восьмому упражнению и потом на двенадцатом, самом сложном. Оба раза остановилась и начала все сначала. И с третьей попытки довела серию до конца без единой паузы - как песню или как танец. Как скороговорку. Как длинное гимнастическое упражнение на бревнеЕ
  Окошко света перед ее глазами еще более сузилось. Она не видела лица Портнова. Она видела стол, край записной книжки и руку с перстнем, нервно сжатую в кулак.
  - Хорошо, - сказал он глухо. - Ко вторнику - параграфы восемнадцать и девятнадцать. На будущую субботу - упражнения с тринадцатого по семнадцатое.
  - До свидания, - сказала Сашка.
  Вышла из аудитории, кивнула Косте. Добралась до общежития, ничего вокруг не видя. Легла в постель - и отключила сознание.

***

  - Самохина? ВставайЕ Первая пара - специальность. Вставай, слышишь?
  У Лизы были дорогие, но слишком резкие и экзотические духи. Сашка открыла глаза.
  - Что?!
  - Понедельник, утро! Вставай, полчаса до звонка! Если ты еще раз пропустишь - Портнов лопнет!
  - Была суббота, - сказала Сашка.
  - Была да сплыла! Ты все воскресенье продрыхла!
  А мама, подумала Сашка. Я ей обещала звонить по выходнымЕ Не позвонилаЕ А КостяЕ Как же?
  Лиза металась по комнате полуголая, натягивала тонкие колготки, поверх надевала джинсы.
  - Ксана! Ты мои прокладки не брала?
  - Брала, пачка в столе.
  - Дура, какого хрена ты воруешь?!
  - Там еще осталось, не ори. Я тебе потом верну.
  - Вернешь тыЕ Еще раз увижу - я тебе эти прокладки в жопу засуну!
  Сашка накинула халат и побрела умываться. Из зеркала на нее глянуло серое, осунувшееся, но спокойное и даже привлекательное лицо. Сашка хлопнула глазами: зрачки разошлись и сложились, как черные диафрагмы фотоаппарата, и приняли обычную форму.
  Она приняла душ и вымыла голову, и тогда только оказалось, что ее фен для волос перегорел.
  - Кто сжег?
  - Не я, - Лиза уже стояла в дверях. - Звонок через десять минут, я не хочу по твоей милости слушать истерику Портнова!
  - Послушаешь по чужой милостиЕ Оксана, дай фен.
  - Я дала Любке из девятнадцатой комнаты, она не отдалаЕ Замотай полотенцем и так иди!
  Сашка, как могла, растерла волосы полотенцем. Надела вязаную шапочку, накинула куртку, бросила в сумку тетрадки и книги и побежала через двор к зданию института. Влетела в первую аудиторию, плюхнулась на свое место рядом с Костей, и тут же грянул звонок.
  Прошла минута. Портнова не было. Первокурсники переглядывались. Начались негромкие переговоры.
  - Может, он заболел? - с надеждой предположил кто-то.
  - Как жеЕ
  - РазмечталсяЕ
  Резко распахнулась дверь. Разговоры смолкли на полуслове. Вошел Портнов, отрывисто поздоровался, сел за стол. Склонив голову, посмотрел на студентов поверх очков. В аудитории зависла стерильная тишина.
  - Половина семестра ушла, как будто в песок, - сказал Портнов. - Приближается зимняя сессия. Вас ждут два экзамена - по философии и по истории. И зачеты по всем предметам. Разумеется, и по специальности тоже зачет; те из вас, кто не сдаст его с первого раза, будут иметь неприятный разговор со своими кураторами.
  По столу Жени Топорко покатился карандаш, звонко свалился на пол, но она не осмелилась нагнуться, чтобы его поднять.
  - Я должен вам кое-что сказать именно сегодня, - продолжал Портнов. - Я говорил это кое-кому на индивидуальных, теперь скажу всем. Упражнения, которые вы пытаетесь делать, преодолевая ограниченность и лень, меняют вас изнутри. Может быть, вы это заметили. Если нет - заметите позже.
  Он сделал паузу. Сашке хотелось посмотреть на Костю, но она удержалась.
  - Мы находимся в самом начале пути, - отрывисто заметил Портнов. - Идет подготовительная работа. По тому, как она идет, можно сказать с уверенностью: более расхлябанной и ленивой группы мне не приходилось учить уже много лет! Хуже вас только разве что группа лБ», но она вообще не лезет ни в какие ворота, и я не думаю, что больше половины студентов увидит выпускной вечер!
  Тишина.
  - Самохина, - бросил Портнов. Сашка встала.
  - Иди сюда. Сашка вышла к доске.
  - Сколько упражнений из сборника ты отработала?
  - Двенадцать.
  Портнов обернулся к классу.
  - Кто-нибудь из вас, вундеркинды, сделал двенадцать упражнений по сборнику? Ты, Павленко, сколько сделала?
  - Шесть, - прошелестела Лиза.
  - А ты, Топорко?
  - ВосемьЕ
  - А ты, Коженников?
  - Три, - сказал Костя. Он был очень бледный, в ярко-красных пятнах.
  - Эта девочка получит зачет автоматом, - сказал Коженников, не глядя на Сашку. - Она учится. Была лидером после первого же занятия, теперь ушла в отрыв и спокойно может смотреть в глаза зимней сессии. Вы - все остальные - запомните: экзаменов по нашему предмету только два: промежуточный на третьем курсе и выпускной на пятом. Но каждый зачет, в конце каждого семестра, будет для вас большим экзаменом жизни, это я обещаю. Самохина, садитесь.
  Сашка села на свое место. Группа лА» за ее спиной мертво молчала. Все меня возненавидят, подумала Сашка почти весело. Хотя, казалось быЕ Чему завидоватьЕ
  В этот момент у нее внутри будто раздвинулся низкий потолок. Разошлись бетонные плиты, в них ударил луч света. Все волосатое и темное, пугавшее ее, давившее, под этим светом оказалось смешным и жалким. Будто открылась изнанка мало-бюджетного фильма ужасов: бывавшие в употреблении монстры, Смерть в саване с печатью прачечной, маленький толстенький режиссерЕ
  - Эй! Ты чего?
  Она с большим трудом закрыла глаза - и снова открыла. Вокруг суетились однокурсники, гремели стулья, кто-то очень громко смеялся. Что-то произошлоЕ
  Портнова на месте не было. Дверь в холл стояла распахнутой настежь.
  - Что случилось? - щурясь, спросила Сашка.
  - Пара закончилась, - сухо объяснил Костя. - Сейчас физкультура. У тебя форма есть?
  Все вокруг происходило очень быстро. Оставшись одна, Сашка поднялась на третий этаж к тому моменту, когда прозвенел уже звонок на пару; она встала в строй прямо в джинсах и свитере.
  - Кого я вижу! - воскликнул юный физрук. - Александра! Что же вы не ходите на занятия? А когда являетесь - то без формы?
  - У нее времени нет, она углубленно учится, - сказала Лиза. Кто-то хихикнул.
  - Вы не забыли, что физкультура - профилирующий предмет? Наряду со специальностью? И что нас всех ждет зачет, безжалостный и скорый?
  В строю засмеялись.
  - Я сейчас переоденусь, - сказала Сашка.
  - Давайте, но только скорее, скорее! Мы начинаем разминку! Напра-во! Бегом марш! Коротков, не загоняйте темп!
  Сашка бегом направилась в раздевалку. Вытряхнула из сумки слежавшийся спортивный костюм и кеды. В душной комнатке-щели стояли башмаки под скамейками, пижонские ботинки на лтракторной» подошве и модельные сапоги на тоненьких шпильках. На железных крюках, как туши у мясника, висели чьи-то джинсы, юбки, небрежными горами валялись на скамейке свитера. Чей-то упал. Сашка механически подняла его и положила на стул.
  Страха не было. Но не было и бесстрашия. Она чувствовала себя отрешенной, как рыба в замедленной съемке. Раз-два-три-четыре, командует в зале Дим Димыч. Топают кроссовки. Идет разминкаЕ
  Сашка зашнуровала кеды и поплелась в спортзал.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»