«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 87%

11111

  в мяч; Ким впервые обратил внимание, как много вокруг стариков старше семидесяти. И с каким удовольствием они носятся по лволшебному замку» - игровой дистанции с преодолением препятствийЕ
  Пятидесятишестилетний Алекс в черном облипающем комбинезоне играл мышцами, крутил сальто и, между прочим, встретил Кима подчеркнуто агрессивно; это был своего рода ритуал. Одним из самых крупных подпространств тренажерки был лколизей», место для схваток и поединков всех степеней сложности - начиная от простой борьбы на ковре и заканчивая боем на инерционных лволчках», на узкой перекладине, над голографической пропастью. лА почему нет, - подумал Ким. - Здоровая злость тонизируетЕ К тому же я легко его сделаю, хоть он и на шесть лет младше».
  Весили они примерно одинаково. Разница в росте не была существенна. Оба были упрямы, но Алекс, пожалуй, имел куда больший запас свирепости. Киму не удавалось довести до конца ни одного приема: реакцией Алекс был подобен змее.
  - У меня сегодня день рожденья, - сказал Алекс, в очередной раз уходя из-под атаки.
  - Что?!
  Ким на секунду потерял бдительность. Захват; к счастью, Алексу не удалось провести прием чисто.
  - АЕ какое сегодня число?
  - Какое число, какой день, какой месяцЕ для тебя нет разницы, потому что Виталька все эти недели моргает. Ты спрашиваешь Пандема, что он делает - а он моргает, вот уже целый месяцЕ Ал!
  Ким уклонился. Стряхнул с себя Алекса, но и сам упал; ковер был синтетический, черный, как космос.
  - А что же ты молчал? - спросил Ким у ковра.
  - А я и говорюЕ Это условности, ты не заметил? Когда дети хотят устроить себе праздник - они не ждут Даты, они зовут друзей на какой-нибудь день клопа, или День первого одуванчика, или что-то в этом родеЕ А через месяц зовут уже других друзей, таких же хороших, на день первой синицы, напримерЕ
  - Хватит трепаться, - Кимова здоровая злость куда-то ушла. Осталось одно раздражение.
  - Время не имеет значения, - тихо оппонент. - Жизнь бесконечнаЕ так, кажется. Ты знаешь, у меня новая работа.
  - Я координатор Человеческий диспетчер. Маленький узелок во всепланетной координационной сеткеЕ Ким. Ты ведь уже понял, что именно готовит Пандем?

БЕЗВРЕМЕНЬЕ

ПРОЛОГ

  Джеми с Лешкой играли в лтоп» - шарили по окрестностям лкрупной камерой», подглядывали реал ку как она есть, поначалу ничего интересного в поле зрения не попадало, к тому же на многих окнах стояли заглушки от чужого любопытства, они уже хотели свертываться и идти кататься на Трассу - когда вдруг увидели этого парня, он стоял на летающей платформе и смотрел вниз, и в лице его было что-то такое, что Джеми, бывший в тот момент оператором, задержал на нем кадр.
  - Эй, - сказал он парню, парень повертел головой, не понимая, откуда голос, потом догадался, что попал в лкрупную камеру», и помахал рукой.
  - Ты чего? - спросил у парня Лешка из-за Джеминой спины.
  Парень показал пальцем вниз. Джеми, помнится, еще подумал, что у него какая-то машинка для летания и что он просто так развлекается.
  - Ну, давай, - сказал Джеми, и парень шагнул - просто шагнул - в воздух. Джеми думал, что он немного повисит, как это бывает в мультах, и, может быть, подрыгает в воздухе ногами - но парень сразу же ухнул вниз, сломал пару веток на большой березе и скрылся под кронами - камера никак не могла туда заглянуть. Через минуту вылезла строчка в новостях - лНовое самоубийство в районе западной станции», и показали тело парня, неподвижно лежащее на землеЕ
  Лешка оттеснил Джеми и долго, долго разглядывал мертвеца во всех ракурсах.
  - Я тоже, - сказал наконец.
  - Что? - удивился Джеми.
  - Я тоже так хочу, - сказал Лешка.
  - Это, наверное, больно, - предположил Джеми.
  - А я вколю себе анальгетик, - сказал Лешка.
  - А потом?
  - Что потом?
  - Ну, ты уже будешь мертвый?
  - Ну и что? - спросил, подумав, Лешка, и Джеми не нашелся, что ему возразить. К тому же ему было любопытно - он никогда в реалке не видел, как умирают. Раньше, при Пандеме, умирали только старики, да еще экстремалы в красном слое, но Джеми был слишком ленив, чтобы путешествовать по слоям - для развлечения ему хватало игрушек да лкрупной камеры»Е
  А теперь можно и в реалке умирать сколько хочешь. Жаль, что только один раз; правда, самому Джеми пока не хотелось - но почему бы не посмотреть, как это сделает Лешка?
  Рядом с Лешкиным домом была старая мачта - иногда по вечерам на ней устраивали театр теней. На башне был источник света, а кругом нагоняли облака, и они служили экраном, только Джеми не любил эти представления - слишком не похоже на реалкуЕ
  Днем на мачте никого не было. Джеми и Лешка поднялись на лифте; потом Джеми сообразил, что самое интересное будет внизу, а не наверху. Он спустился и на всякий случай отошел подальше - чтобы Лешка не свалился ему прямо на голову; получилось, что Лешка упал даже слишком далеко. Джеми услышал только треск мелких веточек, а потом такой звук, как будто переломили самую толстую и сочную ветку.
  Джеми побежал на звук. Лешка лежал на спине и как-то странно подергивался; изо рта его толстой струйкой текла кровь, как в игрушке, и пенилась тоже очень натурально, но больше всего поразило Джеми то, что глаза у Лешки смотрели в разные стороны, один вправо и вверх, другой влево и вниз. Уж как много игрушек прошел в своей жизни Джеми - а такого эффекта не видел ни на одном виртуальном трупе. Наверное, создатели убивалок в реале никогда не видели мертвецаЕ
  Джеми смотрел на Лешку минуты полторы. А потом приехали люди из этой их гребаной координации; в новостях уже тридцать две секунды висела новая строчка: лСамоубийство в районе старой телевышки»Е
  Джеми отошел в сторону, помочился на кучу старой листвы и запросил инфу о всех самоубийствах и несчастных случаях за последнюю неделю.
  ЕЕдинственный недостаток - слишком быстро. И только одиножды. А в виртуалке он попросил бы Лешку прыгнуть еще разЕ

ГЛАВА 29

  Розовая лдвойка» без имени вышла из-под контроля Трассы, перешла на ручное управление и увеличила скорость почти вдвое. Трасса едва успевала расчищать перед ней дорогу (а поток был плотный), отбрасывая к обочинам прочие, управляемые снаружи машины; раздвинуть собственные границы Трасса, увы, не могла. На повороте лдвойка» проехалась бортом по ограждению, оставляя на нем лохмотья-пленочки розовой краски, и сбила с ног одинокого пешехода, по несчастной случайности оказавшегося в этот момент на обочине.
  Через десять секунд после удара Ким получил сообщение на пульт. Еще через минуту он был уже в пути.
  ЕТрассы становились опасны. И это было тем более неприятно, что в тех слоях, где нормальным считалось иметь индивидуальный транспорт, обойтись без Трасс не представлялось возможным. Система внешнего управления позволяла срастить достоинства личных лездилок» с преимуществами общественных лвозилок» - но как велик оказался соблазн порулить самому, да еще и быстрее всех!
  - На что они рассчитывают? - безнадежно спросил Ким у Невилла, хорошо знакомого инспектора Трасс. И Невилл, находившийся за два часовых пояса к востоку, шумно вздохнул у Кима в ушах:
  - По-моему, они просто не думают. Проследить реакцию Трассы, вычислить машину - на счет лраз»Е Но ничего не может случиться. Они в это верят, ты знаешьЕ
  Медпомощь раненому пришла через сорок секунд после столкновения - врач опередил Кима почти на одиннадцать минут. Ким увидел сперва полосатую спортивную туфлю, одиноко мигавшую голубым маячком, потом белую тряпочку, прилепившуюся к дорожному покрытию, потом - медкапсулу, формой похожую на старинный тюбик с зубной пастой, полупрозрачную, как щитки на транспортере. В капсуле неподвижно лежал человек; рядом сидел по-турецки врач в ярко-желтом, светящемся под фарами комбинезоне, по-птичьи поводил головой, видимо, управлял лечением со встроенного пульта.
  Темные стенки капсулы прояснились, сделавшись вдруг совершенно прозрачными; Ким увидел лицо раненого. Потерпевший был крайне раздражен и обижен.
  Врач перевел дыхание и обернулся. Ким сперва подумал, что он очень молод, и только секунду спустя узнал племянника Мишу.
  - Сложный перелом бедра, - сказал Миша вместо приветствия. - Ну и сотрясение мозга. Неделя реабилитации, никак не меньше.
  Пациент что-то пробормотал сквозь зубы.
  - Мы вас отвезем домой, - сказал Миша. - Наладим систему, вам ничего не придется делать. Только поправляться, - он через силу улыбнулся. Видимо, функция лподбадривание пациента» не была его сильной стороной.
  Ким попытался вспомнить, сколько Мише сейчас должно быть лет. Восемнадцать? Девятнадцать? Он, Ким, ничего не понимал в современной медаппаратуре. Он не мог дистанционно управлять капсулой. Мог на ощупь определить перелом, расшифровать снимок, загипсоватьЕ Ну, еще ввести анальгетик. Все.
  - Ч-черт, - простонал раненый. - Ну почемуЕ почему? За что?!
  Ким прикрыл глаза, вызывая запись инцидента, сделанную Трассой. Картинка была черно-белая - может быть, потому, что в момент столкновения память Трассы была перегружена; в протоколе автомобиль-нарушитель фигурировал как лрозовый»Е
  Лоскутки ободранной краски трепетали на ограждении, будто цветочные лепестки.
  - За что? - горестно бормотал Мишин пациент. Ким смотрел на него, и две картинки накладывались одна на другую: бледный обиженный человек в медкапсуле - и. тело, высоко подброшенное розовым смерчем. Мелькнувшие в воздухе ноги в полосатых спортивных туфляхЕ
  - М-да, - пробормотал Ким.
  - Так я даю команду на возвращение? - спросил Миша.
  - Петр Артурович, я представитель координации, - сказал Ким обиженному человеку. - Того, кто вас сбил, ожидает наказаниеЕ Сейчас вы хотите с кем-то связаться?
  - Я уже позвонил жене, - сказал Артурович и поморщился. - Нет, ну какая скотина! Именно сегодняЕ Ну почему?! За что? Что я ему сделал?
  - Вы знаете, кто вас сбил? - удивился Ким.
  - Я не о том, кто меня сбил, - сухо отозвался Артурович. - Я о том, ктоЕ Ну да ладно. ЛадноЕ
  - Позвони мне, - сказал Ким племяннику. Миша коротко кивнул.
  - Можно мне наконец-то сесть? - сварливо спросил потерпевший.
  Розовая лдвойка» без имени нашлась раньше, чем потерпевший Петр Артурович Шейко был доставлен домой. Машина-виновница к тому времени вернулась под контроль Трассы и законопослушно текла в потоке других машин, негустом потоке, четыре полосы всего; повинуясь координаторскому приказу, Трасса вывела лдвойку» из движения и припарковала у обочины.
  Ким представился.
  - Мы вообще-то спешим, - сказал пассажир, светловолосый мулат, определенный поисковиком как Игорь-Дитрих Крошкин. Рядом с ним на водительском месте сидела очень высокая женщина с лобновленным» именем - Акация Светоряд; на третьем переднем сиденье валялась, забросив ноги на ветровое стекло, девочка лет трех. Относительно девочки поисковик сбоил.
  - Сорок три минуты назад вы вышли из-под контроля Трассы, - сказал Ким. - Двадцать девять минут назад вами был сбит человекЕ Вам показать запись или вы вспомните сами?
  - Он просто там стоял, - сказала Акация Светоряд. - Никто не заставлял его там стоять.
  - Ну и когда мы снова поедем? - спросила девочка.
  - Это ваша дочь? - Ким разглядывал носочки с массажем, молотящие по стеклу.
  - Нет, - сказал Игорь-Дитрих Крошкин.
  Поисковик наконец-то выдал ответ: девочка была Полиной Миллер, двух с половиной лет, проживающей с родителями в соседнем слое за двести километров отсюда.
  - Она просто хотела покататься, - сказала Акация Светоряд. - Мы потом позвоним ее родителям или координаторам, чтобы они ее отвезли обратно.
  - Поехали, - сказала девочка. - Я хочу быстрее.
  - Вы хоть интересовались, что случилось с человеком, которого вы сбили? - спросил Ким. - Смотрели новости?
  - Почему мы должны интересоваться? - удивился Игорь-Дитрих Крошкин.
  - Мы его даже не знаем, - добавила Акация Светоряд. - Зачем эти ритуальные вопросы?
  Обоим было не больше тридцати. Оба родились при Пандеме.
  - Боюсь, вам придется отвечать, - сказал Ким. - За подобные деяния как минимум понижают в статусеЕ
  - Почему это? - возмутилась Акация Светоряд. - Мы не роботы, чтобы Трасса нами управлялаЕ Почему мы не можем ездить, как хотим?
  - Потому что вы покалечили человека.
  - Но он же просто там стоял!
  - Вы могли его убить.
  - Не могли, - возразил на этот раз Крошкин. - Мы сами могли бы убиться, но не убились, потому что Полечка с нами захотела покататьсяЕ
  Неужели мне хочется его ударить, удивился Ким. Какое постыдноеЕ какое непреодолимое желание.
  Игорь-Дитрих Крошкин нахмурился:
  - А выЕ Ким АндреевичЕ Вы что, в самом деле верите, будто мы могли его убить? И будто что-то такоеЕ эдакоеЕ на самом деле может случиться? - Они просто подобрали девочку на дороге, - сказала Александра.
  Она сидела у себя дома, Ким видел, как за спиной ее мерцает, выстраивая призрачные замки, свемуз-композиция лВельветовый джинн».
  - Да, - Ким валялся на полу в собственном кабинете, и его знобило. Десять минут назад он подтянул температуру воздуха на два градуса, а потом еще на два; стены посветлели. Они всегда приобретали оттенок льда, когда в комнате было слишком жарко.
  - А ее предки? - зачем-то спросила Александра.
  - Предки сперва забыли дочь у дорогиЕ А потом сидели и ждали, пока им привезут ребенка. Они ведь прекрасно знаютЕ
  - Да, - кивнула Александра. - Вот и Сашка тоже рассказывалЕ Кимка, а можно вообще-то достучаться до их мозгов?
  - Не знаюЕ У Пана как-то получалось, у нас пока - не оченьЕ Их придется наказывать, всех этих Игорей-Дитрихов, и чем дальше, тем строже, а они ведь и не поймут, за чтоЕ
  - Раз не поймут, два не поймут, а потомЕ Что вы с ними делаете, вообще-то?
  - Понижение в статусе на три пункта. Думаешь, нарушений становится меньше? А нарушений-рецидивов? Ни фига.
  - Ну и наследство оставил наш ПанЕ
  - А могло быть хуже. Алечка, Пан ведь готовился, готовил всех, готовил насЕ И подстелил, зараза, соломку всюду, где могЕ А без этого могла быть черт знает какая мясорубка, и мы бы прокляли Пана так, как никого в истории человечества не проклиналиЕ
  - Блин, brother, как ты зловеще выражаешься.
  - Ты бы видела, как он летел! Как летел этот человек, ноги в воздухеЕ Это смертельная травма, Алечка, с него даже туфли свалилисьЕ А в результате - перелом бедра. Сотрясение мозга. При нынешних средствах - неделя неудобств, и только.
  - Так он должен был помереть?
  - По-честному? Обязан.
  - Ужас-ужасЕ
  - Да. В следующий раз Петр Артурович Шейко не будет ходить по Трассе. У него есть возможность закрепить полученный навык.
  - И в чем же message?
  - Для него? Держаться подальше от Игорей-Дитрихов. Для нихЕ неохота о них говорить, если честно. Они убились быЕ Но ребенок по законам безвременья всегда выходит сухим из воды - в какую бы переделку его ни втравили взрослые. Поэтому Дитрихи-Крошкины берут девочку - первую попавшуюся. Девочка спокойно соглашается покататься. Ее матьЕ я ведь говорил сегодня с ее матерьюЕ Она видит - ребенок пропал, но даже не звонит в координаторскую, поскольку беспокоиться незачем, стыдно отрывать от дела занятых людей и так далееЕ И она совершенно права, потому что с девочкой ничего не случится, ее даже не цапнет пролетающая осаЕ
  - Сашка пришел, - сказала Александра. - По-моему, злой.
  - Он всегда злойЕ Ты знаешь устройство лдвоек»? Они сажают девчонку на переднее сиденьеЕ Там очень мощный корпус, убить двоих и пощадить третьего можно только откровенно чудесным образомЕ
  Ким замолчал. Как ее там - Полина Миллер? Двух с половиной лет? Позволить девочке погибнуть в катастрофе ради вразумления двух великовозрастных болванов? И кто сказал, что они вразумились бы?! Центры Вселенной, черт возьми, незыблемыеЕ И прежде чем эта уверенная точка опоры пошатнулась - размазались бы оба по стенке вместе со своей машинойЕ Чтобы другим неповадно было? Так нет жеЕ лСо мной ничего не случится» - маленький детский щит, с годами обросший дубленой шкурой. До Пандема люди могли погибать сотнями и тысячами, и все равно все наказания казались несправедливымиЕ А по улицам носились лихачи, вдавив педаль газа чуть не в полЕ
  - Скоты, - пробормотала Александра.
  В кадре за ее плечом появился Алекс - бритый наголо, в мерцающих отсветах лВельветового джинна» он сам был похож на экстравагантное чудище. И, разумеется, сразу же включился в разговор:
  - Что ты за ересь говоришь, женушка, не скоты - люди! Мы же люди, мы все можем, нам все позволено, мы будем жить вечно и вечно радоваться жизниЕ Пандем дал нам все для счастья и ушел, оставив нам нашу свободуЕ Ким, войди в корпоративную сеть, я сбросил тебе кое-какие наработки.
  - Что-то случилось? - кротко спросила Александра, знавшая мужа лучше, чем Ким знал себя.
  - Новый случай на Трассе, сшибли двух девушек. Что-то очень часто в последнее время, а ведь, казалось бы, не самый лабильный слойЕ
  - А мы тут как раз хвалим Пана, - вздохнула Александра, - который разумно организовал безвременье, давая нам возможность адаптироваться к новому мируЕ
  - Зубоскалим? - Алекс мельком взглянул на жену. - Я, прямо как богомол заправский, воздаю Пану хвалы утром и вечером - именно за это его решениеЕ Хотя грязища и кровища все равно будут, и нам с Кимкой придется разгребать, и разгребать, и снова разгребатьЕ - Алекс улыбнулся мечтательно, как будто речь зашла о хорошей вечеринке.
  - Знаешь, что сказал пострадавший Петр АртуровичЕ напоследок? - спросил Ким.
  - Догадываюсь, - усмехнулся Алекс.
  - Что? - теперь уже Александра мельком взглянула на мужа и выключила лДжинна». Отсветы погасли, дворцы растворились; сейчас Ким видел ночное небо с острыми, как иголки, лучиками звезд, и на фоне его - два лица, как две бледных луны.
  - Он сказал: лНу какая скотина. Что я ему сделал? За что?!»
  - Это, конечно, не в адрес водителя, - после паузы пробормотала Александра.
  - ДаЕ Это в адрес того, кто сохранил ему жизнь.
  Весь город - и вся земля - покрыты были опустевшими беседками. Их сносили и перестраивали, будто желая поскорее забыть о том, кто беседки покинул; их реставрировали и берегли, будто веря в то, что он еще вернется.
  Наверное, в Арининой беседке ничего не изменилось. Наверное, место зеркала-экрана занимает теперь мнемо-картинка: многие, кто не в силах смириться с уходом Пандема, хранят в беседках его изображенияЕ Ким хотел бы хоть раз посмотреть на Пандема глазами Арины. Заглянуть в лицо того, кто понимал Арину лучше, чем он, Ким, понимал свою жену. Свою бывшую женуЕ
  А в большую городскую беседку время от времени забредают люди. Вот как эта женщина, например, темнокожая, с отрешенными черными глазами, сидящая в уголке, не замечающая Кима; или как этот подросток с тонкими сенсорами вместо волос, он Кима видит, и стесняется, и в конце концов уходит искать другую беседку, безлюдную. Что за беда у него, почему именно сегодня ему так необходим Пандем?..
  Ким уселся в мягкое кресло за спиной темнокожей женщины. Опустил подбородок на сплетенные пальцы.
  Ты ушел от нас, думал Ким. Или мы ушли от тебя?.. Мы вышли за дверьЕ Да, это было очень эффектноЕ Ты уходил так постепенно, так нестрашно, даже веселоЕ
  Во всех слоях к тому моменту уже были готовые врачи, учителя и управленцы, причем многие из них еще сами не подозревали о своих возможностях. Уход Пандема - и шок от этого ухода - должен был инициировать их; так, собственно, потом и случилось: эти люди стали тем, кем при Пандеме не стали бы никогда.
  Прощаясь с Пандемом, Ким знал, что зародыши всех необходимых человечеству служб - от медицинской до сейсмологической - созданы, отлажены и находятся в рабочем состоянии. Еще он знал, что в каждом доме смонтирована противопожарная система, что современная энергосеть позволит человечеству жить в тепле и довольстве много сотен лет, что запас прочности, вложенный Пандемом в жизнеобеспечение космолайнера под названием лЗемля», вполне достаточен для того, чтобы совесть уходящего Пандема - если у Пандема есть совесть - оставалась крахмально-чистойЕ
  Пандем говорил, что теперь его, Кима, очередь позаботиться о мире. Что всякий, кто силен, должен помочь тому, кто силен еще недостаточноЕ И, подумать только, - он, Ким, обещал заменить Пандема Игорю-Дитри-ху Крошкину! Он обещал это - прощаясьЕ
  Всего лишь четыре года назад.
  Арина Каманина читала вводную лекцию по дизайну жизненного пространства - по Земле ее слушали две тысячи сто сорок три человека, и еще непонятным образом на канал лпристегнулись» тридцать юных ллунатиков».
  Человеческие представления о том, что такое красота и удобство, разнятся чудесным образом, говорила Арина. Как вы знаете из лоболочки» нашего курса, тот дизайн, о котором мы будем говорить, принят в сорока двух процентах земных жизненных слоев: это прежде всего еврослои с коэффициентом от двадцать первого до девяносто первого, а также все слои холодной цветовой гаммы и частично желтые и оранжевые, полный список вы найдете в справочнике. По сложившейся традиции комфортные для нас жизненные пространства строятся, исходя из простого правила: все, что снаружи, должно быть максимально естественно и приближено к природе. Все, что внутри, должно быть оригинально, сложно и как можно более изобретательно - но без потери в удобстве. Разумеется, это правило можно в любой момент нарушить, но только ради того, чтобы привнести в концепцию что-то новое: бунтарство ради бунтарства в нашем деле не поощряется. Если хозяином жилища является один человек, оборудовать для него пространство проще, чем, например, для семьи или компании друзей; чем полнее будет информация, которую захочет предоставить вам будущий обитатель - или обитатели - еще не сконструированного вами пространства, тем меньше вероятность того, что вы ошибетесьЕ Все вы уже выходили со мной на связь, я знаю о вас довольно много, но все-таки недостаточноЕ Кто первый скажет, сколько существует основных движков для конструирования жилого помещения?
  Они вошли в контакт, и на долгих полтора часа Арина забыла думать обо всем, кроме костей и потрохов дружественного человеку жилища. За десять минут до истечения времени объявлено было время блиц-вопросов; спрашивали даже больше, чем на прошлогоднем потоке, и почти все вопросы касались ухода Пандема. Среди прочего спрашивали, правда ли, что на пятый год после Пандема строительство нового жизненного пространства будет свернуто (лКонечно, нет, кто вам сказал такую глупость?»), и еще правда ли, что после ухода Пандема во все строительные и дизайнерские нормы введены какие-то уродливые ограничения, лпожарные системы» или что-то.подобное?
  Арина мельком сверилась с часами и пожалела, что не оставила больше времени на ответы. Что она могла рассказать им о пожаре - за те три минуты, что у нее остались? Или о землетрясении?
  - Мы начнем с этого следующую лекцию, - пообещала она. - Безопасность жилища - отдельный вопросЕ особенно актуальный для тех, кто родился при Панде-меЕ - лИ не представляет себе, что может наделать одна случайная искра», - хотела она добавить, но промолчала, потому что знала по опыту - они обидчивы, они считают себя очень разумными и самостоятельнымиЕ
  В оставшиеся две минуты она успела похвалить наметившихся лидеров, подбодрить прочих и выдать домашнее задание. Огонек на камере погас; Арина по инерции помахала рукой уже пустому экрану и выбралась из студии в общий холл. Здесь были смонтированы пятьдесят сменных интерьеров - сейчас холл дублировал помещение лондонского вокзала Виктория в середине двадцатого века; под расписанием поездов - а на самом деле расписанием лекций - стоял человек, и Арина вдруг остановилась как вкопанная, потому что ей померещился Ким КаманинЕ
  Разумеется, это был совсем другой человек.
  Через полчаса она уже надевала лыжные ботинки.
  Как все-таки путается реальность с внутрисистемным существованием! Вот - только что она готова была отдать команду: лВсех убрать». То есть убрать людей, облюбовавших этот склон, оставить Арину наедине со снегом и небом, так, чтобы ее привычное одиночество не нарушалось даже формальноЕ
  В системе она проделывала это неоднократно. А теперь люди вокруг были людьми, каждый из них был так же реален, как сама Арина, убрать их означало взять автомат и стрелять, стрелять, пока самого тебя не уберет милосердный представитель координацииЕ Говорят, был такой случай. На каком-то спортивном курортеЕ Но, слава Пандему, тогда почти никто не погиб - отделались малой кровью.
  Что за жуткая работа в этой их координацииЕ
  Наверное, работа отнимает у него все силы и все мысли. Наверное, думать про Арину у него просто нет времени. Тем более что такие мысли не приносят радости.
  Она стояла на верхушке белого холма. Снег здесь был натуральный, белый, а не тот, что растет прямо из земли, то есть из специального снежного покрытия, что яркими красками отмечает тренировочные трассы - зеленый, красный, черный. И даже не серебряный, который так обожают дети (из него получаются потрясающе-зеркальные снежные бабы). Это был настоящий снег, изготовленный в небесах безо всякого участия человека, честный беспандемный снегЕ
  Рядом сидел приблудный волк. Чуть покачивал умной саркастичной мордой, будто желая сказать: лНу и ну»Е
  - Чего тебе?
  Волк отвернулся. Мол, ничего особенного.
  Она надвинула на лоб очки. Щелчком изменила цветопередачу. И еще раз изменила; мир кругом теперь казался теплым, детским, как на старой кинопленке, комбинезоны лыжников не раздражали яркими цветами, а снег явственно отражал небо - голубой снег с синими тенями, и над ним солнечный космос цвета аквамаринЕ
  Только волк остался серым. Впрочем, он уже уходил, чуть покачивая на ходу толстым, как полено, хвостом.
  Арина перевела дыхание и стартовала. Очки пунктиром прокладывали ей курс. Она неслась, чувствуя, как обнимает белую землю ее широкая гибкая лыжа, и каждый сенсорчик на искусственной лподошве» радуется свободному, красивому, совершенному скольжениюЕ
  В облаке снега и ветра, в комбинезоне, сделавшемся почти зеркальным, она затормозила на маленьком плато; вызвала подъемник и велела отвезти себя на лпалец» - каменистый пик, с которого брали начало прогулочный маршрут на воздушной платформе и лчерная» трасса.
  ЕСорвиголовы, что сразу после Пандема взялись летать по черным лсмертельным» трассамЕ и сколько их осталось на скалах, в расщелинах, в руслах замерзших ручьевЕ
  Потом перестали. лЧерная» трасса поддерживается в рабочем состоянии, но желающих прокатиться нет - кто-то когда-то говорил Арине, что это нормально. Что люди заново начинают ценить жизнь, и некоторая трусость - естественный, так сказать, результатЕ
  На платформе не было никого. Арина пристегнулась (обязательное условие), подняла щитки, прикрывающие от ветра, и поднялась над горами.
  Местный климат-контроль жрет, наверное, чертову прорву энергии. Сверху видны границы лыжного комплекса - снег на них сереет, как шерсть на апрельском зайце, и там дальше - мокрые деревья, оттепель, зеленая трава и серые тучиЕ А здесь морозец, синее небо и ветер такой легкий, что Арина может подняться повыше, не рискуя быть унесенной из удобного креслаЕ
  В очках она могла смотреть на солнце, не щурясь.
  Интересно, похожа она на Бабу-ягу? Летающая старухаЕ Хотя с виду не скажешь. Особенно в лыжном комбинезоне и в очках. Гладкое лицо, каштановые волосы без намека на седину, не старушка - невеста, вот почти как на свадебной фотографии с КимомЕ
  Вот оно, душевное спокойствие. Безнадежная какая-то гармония. Ниже ватерлинииЕ
  Маленькая точка на снегу заставила ее наклониться вперед и скомандовать очкам увеличение. Точка была человеком на пороге лчерной» трассы; Арина разинула рот - человек уже скользил вниз, как по маслу, пролетая один десяток метров за другим, то по снегу, то по воздуху, над хищными зубцами, не прикрытыми белым даже для видимости, над расщелинами и трещинами, по крутым, без малого вертикальным склонам, с поворотами, от которых у Арины начинали ныть суставы, и целую минуту она чувствовала себя беспомощной.
  Покойник?
  У нее не было встроенного выхода в систему. Была только связь; она позвонила дежурному координатору базы.
  - Да. - Голос Арининой собеседницы (а координатором оказалась совсем молодая девушка) был натянут, как бельевая веревка. - Там внизу дежурит медмашинаЕ Он предупредилЕ Понимаете, я не имею права его задерживать, это все-таки спорт, а не правонарушениеЕ
  Арина посадила платформу на снег (та сразу же взмыла и ушла обратно на лпалец») и, увязая в сугробах, побежала туда, где виднелась лСкорая» и группкой стояли люди.
  - Разбился?!
  На нее оглянулись несколько лиц. Кажется, ее не поняли; она мельком взглянула в стоящую тут же медкапсулу. ПустоЕ
  - РазбиЕ - начала она снова и осеклась.
  Мужчина в черном комбинезоне стоял склонившись, протирая лицо снегом, его лицо, бледное и мокрое, на глазах наливалось пятнистым румянцем. Над плечами поднимался пар.
  - Зачем вы это сделали? - спросила она, когда молчание сделалось совсем уже неприличным.
  Он коснулся мочки уха. Вот оно что - иноговорящий, а в ухе у него переводчикЕ
  - Зачем вы?.. - повторила она тихо.
  Мужчина разглядывал ее без особенной приязни.
  - Что - зачем? - спросил он наконец.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»