«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 58%

***

  Бастард Аггей бегал по кругу. Как теленок вокруг колышка, как собака вокруг столба; видимых пут, связывающих Аггея, не было, но на невидимые я выложился даже больше, чем следовало. Все-таки Аггей был маг, хоть и слабенький, и следовало просто связать его - но я не удержался. Погнался за внешним эффектом, пожелал дополнительно унизить сопляка, и вот уже второй час он бегает, как собачка, по рыхлому песку, потный и едва живой от усталости, а его отец не отвечает на мои ультимативные требования. Плевать ему на Аггея, плевать ему на меня и на Кару.
  А может быть, он просто не получал моих писем?
  Мы с Орой сидели в центре вытоптанного Аггеем круга - между лентой реки и кромкой соснового леса. Страдальчески сморщившись, я в шестой раз выводил палочкой на утрамбованном речном песке: "Господина Марта зи Горофа приглашает к разговору господин Хорт зи Табор. Скорейший ответ послужит залогом доброго здравия бастарда Аггея, присутствующего здесь же и подвергающегося пыткамЕ"
  Относительно пыток я пока что врал. Аггей просто бегал, что в его возрасте и при его роде занятий даже полезно.
  Я протянул над текстом ладони с растопыренными пальцами. Напрягся, бормоча формулы отправки; послание потеряло разборчивость, подернулось рябью, исчезло. В шестой разЕ Подтверждения о приеме не было. Я начинал нервничать.
  - Молчит папаша, - сказал я Аггею. - Начхать ему на тебя. Вот я тебя резать начну на части - а папаша и не почешетсяЕ
  - Ниче-о, - выдохнул бастард на бегу. - Ниче-оЕ МаЕмаша почешется. И тебя поЕчешет, и бабу твоюЕ
  Я щелкнул пальцами, ускоряя Аггею темп. Повинуясь заклятию, парень припустил быстрее; из-под бухающих сапог его вздымались фонтанчики песка.
  - ХортЕ - негромко сказала Ора. Я молчал.
  - ХортЕ - повторила она; я не смотрел на Ору, но по тому, как изменился ее голос, догадался, что карие глаза опасно сузились. - Иногда я думаюЕ что зи Гороф во многом прав. Что вам за удовольствие издеваться над парнем?
  - Это убийца, - сообщил я сквозь зубы. - Разбойник. Насильник. Это недостойная жизни скотинаЕ
  - СаЕ тако-ойЕ - выдохнул Аггей. Ага, он еще не потерял способность разговаривать; я щелкнул пальцами, и Аггей рванул вперед, как пришпоренная лошадь.
  - Противно и стыдно на это смотреть, - сообщила
  Ора.
  Я вспомнил четверых, прижавших ее однажды в темном переулке. Те парни ничем не отличались от Аггея; старичок, полезший Оре под юбку, был прообразом того, во что превратится Аггей, доживи он до старости.
  Я уже открыл рот, чтобы высказать Оре все, что думал по этому поводу, но передумал. Ситуация зашла в тупик; я допустил ошибку, задумав шантажировать Горофа. Вернее, это Ора подсказала мне неправильный ходЕ
  И теперь ей, видите ли, противно и стыдно. Нежно, в три голоса, заквакали лягушки у берега.
  Река была как черное парчовое покрывало; некоторое время я раздувал ноздри, принюхиваясь к запахам воды, сосны и мокрого песка. Что же. Значит, неудача.
  - Отвернитесь, - сказал я Оре. - Я намереваюсь поплавать у берега.
  Ора ничего не сказала; я перешагнул через вытоптанную Аггеем канавку и подошел к воде.
  Тишина. Лягушки.
  Некоторое время я раздумывал, не обернуться ли выдрой. Решил в конце концов, что удовольствие, полученное от купания в человеческой шкуре, стоит даже таких неудобств, как, например, мокрые подштанники. А решившись, скинул куртку, рубашку, расстегнул пояс; поколебавшись, положил поверх одежды футляр с заклинанием Кары.
  Ора старательно смотрела в сторону. Я снял штаны, ежась, вошел в реку по щиколотку. Есть особенное наслаждение в том, чтобы не плюхаться сразу в холодную воду, а вот так, по волоску, погружаться, чувствуя, как затапливает тело - снизу вверх - приятная прохлада, как бегут по коже острые, непротивные мурашкиЕ
  Я медленно погрузился по грудь, потом не выдержал - и нырнул. Шарахнулась прочь темная рыбина, лягушки удивленно заткнулись; вынырнув, я точно знал, что мастера камушков - найду и покараю. Пусть это не Гороф; пусть это кто угодно, да хоть Ондра Голый Шпиль, но драконолюба мы посетили не случайно - он знает что-то о природе камушков, а значит, поможет мне в поисках, даже если для этого придется взять его замок в осаду. Неудача еще не означает поражения; время есть. Еще четыре месяца Кара безраздельно принадлежит мнеЕ
  Я почувствовал, что попал в стремнину. Нырнул, выгреб в сторону, повернул к берегуЕ
  Сосны - вернее, их отражения - восхитительно змеились на волнистой водной глади. И столь же восхитительно подрагивали отражения множества людей, бесшумно наполнявших берег.
  Они вышли одновременно отовсюду. Их было не меньше нескольких сотен; они вышли - и остановились плотным полукольцом. Ора Шанталья отступила к самой воде и выставила защитку "от железа и дерева" - нелишне, но и не особенно эффективно. Аггей все еще бегал по кругу, некоторое время разбойники взирали на него кто с ужасом, кто с сочувствием, кто со злорадством.
  Моя одежда - и поверх тряпок футляр с заклинанием - лежали на песке, в полной досягаемости любого
  Из разбойников. Ора, отступив, не догадалась захватить с собой столь ценного глиняного болвана; обстановка изменилась так быстро, что даже я разинул рот - ненадолго, зато широко. - Ма! - крикнул все еще бегущий Аггей.
  Среди разбойников обнаружилась женщина. То есть я сперва подумал, что это мальчик; простоволосая, коротко стриженная, в каких-то линялых штанах, в шерстяной накидке с бахромой, в сапогах выше колена, она казалась ровесницей Аггея.
  И я не сразу понял, что именно к ней обращено было его отчаянное: "Ма!"
  Она посмотрела сперва на бегущего Аггея, а потом и на меня - голого, мокрого, стоящего по грудь в воде. От ее взгляда мне сделалось холодно - это была не просто "ма", а "Ма" с большой буквы. И на ее глазах мучили ненаглядного сыночка, малыша, беззащитную кровиночку. И что полагается за это мучителям - я прочитал в ее взгляде, и мне на секунду захотелось обернуться выдрой, бросить все и уплыть на тот берегЕ
  Атаманша шагнула вперед, ловко поймала бегущего Аггея за шиворот, дернула в сторону; по тому, как она вытаскивала сына из-под власти заклятия, я сразу понял, что ей и раньше приходилось иметь дело с магами. Ну вот; мальчишка рухнул на песок, хватая воздух ртом, ноги его продолжали бежать уже в воздухе - но основные нити заклинания были нарушены, через несколько секунд парень сможет наконец-то отдохнутьЕ
  А вот интересно, что за отношения у них с Горофом, спросил я сам себя. Та еще семейка - маг, атаманша, бастардЕ
  Пауза затянулась. Разбойники стояли полукольцом, ожидая, что скажет им тощая маленькая женщина с неровно подрезанными светлыми волосами; я смотрел на своего уродца.
  Пока что господа разбойники не обратили на него вниманияЕ
  Все. Уже обратили.
  Волосатые руки, потянувшиеся было к моим вещам, сперва отдернулись под взглядом атаманши - и только потом, получив молчаливое "добро", потянулись снова.
  Я рванулся на берег - меня остановили два десятка арбалетов, нацелившихся мне в грудь. Несколько запоздало я вспомнил, что на мне-то защитного заклинания нет, и поспешил прикрыть себя - прямо поверх "гусиной кожи" и мокрых подштанников.
  Наблюдавшие за мной разбойники загоготали.
  Нет, не зря маги предпочитают черные плащи и высокие шляпы. Человек повелевающий должен и выглядеть соответственно - а попробуй-ка сотворить сколько-нибудь приличное заклинание вот так, нагишом, да еще под взглядами хохочущих вооруженных мужлановЕ
  Разбойники уже обшарили мое платье, вытряхнули карманы и выпотрошили кошелек; сдавленный вопль восторга знаменовал еще одну находку - разбойникам попался мешочек с камушками. Я увидел, как загадочные мои самоцветы, добытые с таким трудом, связанные каждый со своей особенной тайной, расползаются по грязным рукам, разбойники цокают языками, а кое-кто уже и напялил на себя опасное украшениеЕ
  Но самое печальное было все-таки не это. Атаманша, безошибочно определив, какой из трофеев имеет наибольшую ценность, жестом потребовала передать ей футляр с Карой.
  Я попытался вспомнить, что говорил господин председатель клуба относительно таких вот случаев - Кара в чужих руках. Я попытался вспомнить - и не смог; может быть, таких случаев вообще не предусматривалось? Ну какой же внестепенной маг допустит, чтобы у него отобрали муляж Корневого заклинания?!
  - Мадам, - сказал я как мог проникновенно. - Эту вещь вам лучше не трогать. Мне будет обидно, если с вами что-нибудь случитсяЕ
  Она бросила на меня быстрый оценивающий взгляд. Повертела муляж в руках, легонько подтолкнула Аггея, все еще валявшегося на земле, по-матерински так пнула сапогом:
  - Малый, это что за лялька?
  Голос у нее был неожиданно тонкий. Хрипловатый - от вечных простуд и, вероятно, курения, - но тонкий, как у девочки.
  Аггей сел. Посмотрел на меня - змееныш! Мог бы - живьем бы меня сожрал, проглотил бы, не жуяЕ
  - Это Корневое заклинание, - сообщил мрачно. - Ежели этому, - кивнул на меня, - в руки попадет - ищи-свищи, привет сове. А так - я его на части порвуЕ
  Это даже хорошо, что на свете бывают такие самоуверенные юнцы. Это даже правильно; я приободрился.
  - Грохнуть? - спросила атаманша, с отвращением разглядывая глиняную куклу.
  - Пускай, - сказал Аггей и оглядел разбойников оценивающим взглядом, - пускай Вилка грохнетЕ
  - А че? - возмутился молодой разбойник, примерно одних с Аггеем лет. - А че я?!
  - Слышал? - Атаманша протянула ему болвана. - Давай сломай ему шею-тоЕ Небось глиняный, сдачи не даст. Давай-давай, делай, что сказаноЕ
  Аггей рассчитал верно. Понял, что завладеть Карой все равно не сможет, и решил с минимальными потерями - ну, околеет какой-нибудь Вилка - лишить меня честно выигранного Корневого заклинанияЕ
  Я вскинул обе руки ладонями кверху. В небо ударили две очень сильные молнии; кроны сосен справа и слева вспыхнули, как пакля. Если бы я был в черном плаще и при шляпе - разбойники дали бы деру все до единого. Но я был в мокрых подштанниках, а потому в стане врага случился всего лишь небольшой переполох.
  Во-первых, Вилка с перепугу - или с умыслом - уронил болвана на песок.
  Во-вторых, наиболее робкие разбойники шарахнулись и присели, а наиболее храбрые вскинули оружие; в мою защиту ударили три или четыре тяжелые арбалетные стрелы.
  - Залпом! - крикнул гаденыш-Аггей. - Залпом, остолопы!
  Да, парнишка вовсе не был глуп. Я с ужасом понял, что одновременный удар десяти, к примеру, стрел даже моей замечательной защите не сдержатьЕ
  Я мельком взглянул на Ору; никакой Оры не было. Там, где только что стояла моя помощница, обнаружилась теперь небольшая водяная крыса; зверь ушел в воду без плеска, оставляя меня одного против трех сотен головорезов, но одновременно развязывая мне руки.
  - Всех сожгу! - заорал я, подкрепляя слова новой молнией. Разбойники отшатнулись; сосны пылали, огонь перекидывался с кроны на крону, становилось жарко. Больше всего я боялся, что в суматохе кто-то наступит на мою Кару, а тогда уж, как правильно заметил Аггей, привет совеЕ
  Повелительно рявкнула женщина в линялых штанах. Полукольцо разбойников, развалившееся было, снова сомкнулось; воняло паленым, кое-кто недосчитался бороды, кое-кто остался без бровей и ресниц, но в целом разбойничье воинство оставалось по-прежнему боеспособным. Атаманша махнула рукой, отдавая команду арбалетчикам, залп - и я повалился ничком в воду. Стрелы зашлепали в реку у меня за спиной; я впервые задумался о том, что этих три сотни, а я хоть и внестепенной маг, но одинЕ
  Где-то в юности я читал подобную историю. Трое могущественных магов пали жертвой толпы дикарей - потому что дикарей было много, и маги истратили все силы до конца. Мои силы тоже не бесконечны, я хорошо это усвоил еще в детстве, сидя в глубоком колодце.
  Да, обыкновенные разбойники давно поседели бы и отступили. Но эти - эти всю жизнь прожили бок о бок с драконьим замком, магов знали не понаслышке, а значит, запугать их не удастся, значит, пора убиватьЕ
  Будто прочитав мои мысли, стриженая женщина скомандовала новую атаку.
  Заклинание "от железа и дерева" удержало нападающих, но ненадолго - от ножей и топоров они догадались избавиться, а металлические бляхи на одежде не воспринимались заклинанием всерьез. Мой барьер пронзительно звенел - но пропускал безоружных разбойников почти без сопротивления.
  Я отступил в воду почти по грудь. Я сбивал нападавших некрасивыми, серыми, но очень эффективными молниями.
  Они падали один за другим, - но они не думали отступать! Они спотыкались о тела сраженных товарищей, но перли и перли; ко мне тянулась по меньшей мере сотня безоружных, но от этого не менее волосатых и загребущих лапищ.
  Са-ава! Да что они о себе возомнили!
  Я обернулся выдрой. Нырнул; поверхность воды, подсвеченная пожаром, колыхалась над моей головой, будто оранжевое шелковое полотнище. Я видел разбойничьи ноги в сапогах - и фонтанчики песка, поднимавшиеся со дна при каждом их шаге; кое-где на мелководье имелись безжизненные тела, и вода вокруг них мутилась.
  - Где он? Где? - спрашивало толстое копье с железным наконечником, тычась в дно и распугивая мальков.
  - Может, пусть себе? - осторожно предположили хорошие сапоги, из-за голенищ которых тянулись струйки радужных пузырьков. - На кой он нам сдался?
  Неразборчиво закричала атаманша на берегу, и владелец хороших сапог присел так, что я и качество штанов его смог оценить - штаны, между прочим, тоже неплохиеЕ
  Достойно ли внестепенному магу спасаться бегством от банды головорезов?
  Цела моя Кара или на нее уже кто-то наступил?
  - Ни ответить на эти вопросы, ни принять решение я так и не успел. Там, за оранжевой водной поверхностью, случилось что-то не вполне понятное.
  Дикий вопль. Еще один; неразборчивые проклятия, мольбы, шипение; исчезло копье, убежали на берег хорошие сапоги, и даже одно из безжизненных тел заворочалось, пытаясь подняться.
  Грязно ругался Аггей.
  - Брось! Брось! - орала атаманша. Я осторожно высунул из воды маленькую, темную, покрытую жесткой шерстью голову.
  Они уходили! В панике, волоча за собой раненых, не оглядываясь, они уходили, и позади всех бежала стриженая женщина в линялых штанахЕ
  От черного дыма даже выдре было нечем дышать. Над берегом уверенно разрастался настоящий лесной пожар; пора было уходить, и уходить через реку.
  Я принял человеческое обличье и выбрался на берег. На всякий случай прикрыл себя заклинанием "от железа"; опустился на четвереньки. Задыхаясь и кашляя, взялся осматривать нечистый заплеванный песок - вот здесь стоял Вилка, когда муляж Кары вывалился у него из рукЕ
  Я полз, не разгибая спины. Совсем рядом упала горящая ветка; я просеивал песок между Пальцами, я рыл ямы и воздвигал горки - со стороны могло бы показаться, что Хорт зи Табор не наигрался в детстве в песочекЕ
  - Вы что-то потеряли? - спросил Март зи Гороф.
  Даже не глядя в его сторону, я уже знал, что это он и что стоит в пяти шагах от меня, и даже приблизительно догадывался, что у него в рукахЕ
  Я поднял голову.
  Он стоял там, где я ожидал его увидеть. И в руках у него была моя Кара - целая и невредимая.
  Са-аваЕ
  Надо было как-то, по возможности не теряя достоинства, подняться с колен. Защитка "от железа" по-прежнему была на мне, но при беседе с внестепенным магом толку от нее не было вовсе.
  Осторожно, стараясь не делать резких движений, я перебрался в положение "сидя на корточках". И потом уже, осторожно выпрямляя колени, разогнулся.
  - Как здоровье вашей совы, господин зи Гороф? Гороф вздохнул. Посмотрел на фигурку в своих руках, перевел взгляд на меня:
  - Сова поживает прекрасно, благодарю васЕ
  - Это вы убедили господ разбойниковЕ удалиться? - спросил я кротко.
  Он серьезно покачал головой.
  - Странно, - сказал я, механически вытирая руки о подштанники. - Мне показалось, что их кто-то очень настойчиво убедилЕ и так неожиданноЕ
  - Я получал ваши письма, Табор, - сказал зи Гороф задумчиво.
  - Вы не находите, что вежливее было бы ответить? Он снова покачал головой:
  - НетЕ Если сию секунду не потушить пожар, в моих владениях случится настоящая катастрофа. Было бы справедливо, если бы тот, кто этот огонь зажег, постарался поскорее потушить его.
  - Меня спровоцировали, - сказал я и закашлялся от дыма.
  - Беритесь за работу. Потушите пожар.
  - Меня невозможно принудить, - сказал я, обозлясь. - Раз уж этот лес относится к вашим владениям, вам бы и позаботиться о порядке. А пока орды разбойников нападают на честныхЕ
  - Заткнись, - сказал Гороф. Выдержка все-таки оставила его; я видел, как напряглись, сдавив статуэтку, длинные белые пальцы.
  - Я вовсе не подвергал вашего сына пыткам, - сказал я примирительно. - ЯЕ несколько преувеличил. Да к тому же вы ничего не сможете с ней сделать! Это не ваша Кара. Не вы ее выиграли. Не вам ее применятьЕ
  - Да, - сказал зи Гороф. - Применить я ее не могу, да и не собираюсьЕ Но вот забросить болвана туда, где он преспокойно пролежит еще четыре месяца, я могу, Табор. И я это сделаю.
  - Не сделаете, - сказал я и шагнул вперед..
  Гороф прищурился.
  Нет, он не превосходил меня силой. Но я сегодня уже здорово потратился, я устал, я был зол и посрамлен, я был, в конце концов, по-прежнему в одних подштанниках, а это не добавляет самоуверенностиЕ
  Горящее дерево зашипело, и нас с Горофом окутало облако пара. Мы одновременно обернулись; под кронами пылающего леса стояла, раскинув руки, Ора Шанталья. Тушила, по мере сил, разожженный мною пожар.
  А сил у нее было совсем немного.
  Гороф снова посмотрел на меня. Неприятно посмотрел; не отводя взгляда, упаковал глиняную фигурку в кожаную сумку с двумя ремнями, закинул за спину. Повернулся, зашагал к Оре - и огонь сразу же будто смутился, дым стал реже, зато белого пара прибавилосьЕ
  Некоторое время я стоял и смотрел, как они тушат огонь.
  Потом принялся засыпать песком горящую траву и упавшие ветки. Я хотел продемонстрировать Горофу добрую волю, не истратив при этом ни капли магических сил. Которые, я чувствовал, сегодня еще понадобятся.
  Пожар понемногу издох.
  Стоящие у берега сосны приобрели жуткий, неживой вид. Дымились черные кусты; было уже почти темно, и дневным зрением я не мог разглядеть ни Горофа, ни Ору в ее черном платье.
  Страшно хотелось пить. Но напиться из реки, в которой все еще мокла пара разбойничьих тел, я побрезговал.
  Всего двое? Мне казалось, что своими молниями я перебил не меньше полусотниЕ
  Я подтащил одного из разбойников к берегу. Перевернул на спину; Вилка. Теперь, после смерти, ему можно было дать лет семнадцать.
  Сова-соваЕ
  Я вдруг понял, что мне холодно. Что я провонял дымом, что я почти наг, что я убийца, что я неудачник; увиденный ночным зрением, дымился коричневый лес, смотрел в небо мертвый парнишка у моих ног, а в темно-бежевом песке тут и там виднелись камушки-самоцветы с глазами и мордами, моя разграбленная коллекцияЕ
  Я стал собирать их. Не зная зачем.
  - Хорт, мы с господином зи Горофом нашли общий язык, - сказала Ора за моей спиной.
  Я не обернулся. Камушки находились легко, будто сами просились мне в руки; они были здесь почти всеЕ Нет, совершенно все, до одного. Странно, я ведь сам видел, как разбойники рассовывали их по карманам, по кошелькам, кое-кто за голенище сунулЕ
  Моей одежды не было на берегу. Зато валялись два чужих сапога - оба левых.
  - Вы слышите. Хорт? История с Аггеем полностью разъяснилась. Господин зи Гороф больше не держит на нас злаЕ
  Я выпрямился, держа в горстях два десятка цветных камушков. Мне просто некуда было их спрятать; стоя перед Орой и Горофом, я понял вдруг, что чувство наготы владеет мной не потому, что я раздет.
  Я ощущал себя голым, потому что со мной не было Кары.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»