«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 10%

ИГРАЙ ПОСЕРЬЁЗНОМУ.

Да, я люблю упоминать о победе, часто буду об этом говорить и впредь. Так я устроен, тебе тоже не советую упускать этот немного спортивный азарт. Но победа над художественным текстом - штука особенная.
Она не измеряется объёмом написанного. Она не связана напрямую с лглубиной» того, что вышло изпод пера. Она даже не зависит от ума, образованности или влияния автора на своего читателя. Она зависитЕ Ты не поверишь, но это так - она зависит от лправильности» цели, которую выбрал для себя автор.
Это немного похоже на стендовую стрельбу. У всех - как бы одинаковые условия, у всех примерно одинаковый инструмент. Но ктото не промахивается, уверенно набирает очки, а другой все лмолоко» засеял дырами.
Потомуто я и оказываюсь в глупейшем положении. С одной стороны, я предложил начать писать роман для довольно ограниченной, крайне разумной, с моей точки зрения, цели - самопомощи одногоединственного человека себе самому, поиска креативных средств изменения себя, метаморфия в дотошно определённых граничных условиях. А с другой - уже талдычу о победах, о великих, вознесённых под небесаЕ
И я даже не знаю, как разрешить это противоречие. Скажу только, что так бывает почти в каждом серьёзном деле. Первичная задача довольно ограниченна, но чтобы даже она получилась скольконибудь достойно, нужно постараться, словно недюжинному борцу. Как говорил один мой знакомый, кстати, прекрасный слесарь:
Делай хорошо, плохо само получится.
Вот, наверное, и тут эта присказка работает. В том смысле, что будем иметь в виду цель ограниченную, но средства для её достижения выберем самые серьёзные. Иначе все както обессмысливается.
А нам упираться в явные бессмыслицы ещё рано, мы только начинаем, столкнёмся ещё с неурядицами. Но всегда будем преодолевать их одним и тем же инструментом - серьёзным отношением к делу, сиречь старанием, как в первом классе. Постоянно вспоминая, что это проделывали уже множество людей, и с пользой для себя. Почему бы и нам не сделать то же?! Иначе - сразу скажу, шансов на успех не слишком много. Их и так не ахти сколько, но без этого - и вовсе кот наплакал. А нам их должно хватить на весь роман. Ты не забыл, он ещё впереди, я даже не начинал о нем толком рассказывать. Я лишь пытался внушить тебе, что впереди лежит отменное приключение, которое за деньги не купишь. И неизвестно, чем дело кончится, что лежит в концеЕ
Это тебе по силам, и ты с этим не просто справишься, но приобретёшь чтото, что потом покажется тебе очень важным в этой жизни. И распрощаешься с тем, чего не жаль вовсе.

ЧАСТЬ II. КАКИЕ РОМАНЫ БЫВАЮТ И ЧТО ИЗ НИХ ВЫБРАТЬ

Итак, мы приняли, что роман всётаки штука, достойная некоторого старания. И ты решил попробовать его создать. А это непросто. И сложность даже не в том, чтобы узнать, какие романы бывают, с чего следует начинать роман, что делать, чтобы он вышел, и как бороться с неудачами - все это я расскажу. На данном этапе главная сложность в том, что ты должен очень серьёзно выбрать из предложенного разнообразия свой тип романа и не кидаться на несколько вариантов сразу. То есть в этой части я хочу обуздать твой аппетит, хотя всю предыдущую пытался его раззадорить. Почему сейчас важно, выражаясь фигурально, не положить в тарелку больше, чем нужно?
Дело в том, что материал этот ляжет в основу твоего эксперимента. А это значит - что сейчас выберешь, то и будешь разрабатывать. И не один день или неделю, а может быть, много месяцев. И свернуть в сторону уже не удастся, потому что тогда будет нарушена жанровая чистота - что это такое, я объясняю ниже. А решиться на второй, попутный роман, когда не дописав первый, - значит обречь эксперимент на неудачу, потому что на два и больше романов не всегда решаются даже искушённые профессионалы - просто материала не хватает.
К тому же всё, что я сейчас скажу, покажется вначале несложным. И выбор будет так легко сделатьЕ лЯ же люблю детективыЕ или любовные романы», - скажешь ты и выберешьЕ Вот и ошибка. Любить ты можешь романы других авторов, а тут пробуешь сделать свой. И я не рекомендую сразу кидаться на излюбленный жанр, потому что наша цель - максимальная помощь, обучение и тренинг. А для этого, может быть, подойдёт совсем другой жанр.
Какой? В общем, решать тебе, но я повторяю мой совет: не торопись, не выбирай поспешно. Отнесись к этой операции ответственно. Покатай в голове основные понятия, разновидности романов, попробуй представить, что и как твой роман изменит в тебе, какую струну заденет тот или иной жанрЕ И лишь тогда выбирай.
В общем - надо думать. Писательство вообще такая работа, где приходится думать. А следовательно, для начала, как сапёру, нужно хотя бы не торопиться. У них ведь пословица лпоспешишь, когото насмешишь» не работает. В их среде за поспешностью следуют слезы. У литераторов, сплошь и рядом, - тоже.

Глава 4. Не теряй голову от жадности

Когда к автору, а в данном случае к тебе, приходит понимание того, какие возможности он способен обнаружить, если хотя бы немного поработает, наступает очень приятный момент, когда можно предаваться приступам жадности. Я не против той жадности, которая может наказать только того, кто её испытывает. А в данном случае это именно так - ты, если потеряешь от жадности голову, окажешься единственным человеком, кто от этого серьёзно пострадает. Вот как это может произойти и как, по всей видимости, происходит, мы сейчас и выясним.

ЧТО ТАКОЕ ЖАНРОВАЯ ЧИСТОТА?

Я хорошо помню светлой памяти ллитературную газету» перестроечной поры. Там обсуждался на разные голоса один и тот же вопрос: какой должна быть постперестроечная литература, понимаемая как литература завтрашнего дня. Такая уж была традиция - отвечать фундаментальным прогнозом на предложенную КПСС линициативу», как будто все уже позади, все выполнено и даже награды поделены. Многие даже и неглупые люди предлагали свои варианты, но того, что произошло, не угадал никто. Главным образом, потому, что не поверили в силу коммерческой литературы, а понадеялись на интеллигентский интеллект - прости за тавтологию.
И хотя как бы само собой признавалось, что коммерческие, развлекательные книжки должны быть, главное место всётаки уделялось литературе лбольших идей», или лглавного потока». То есть книгам философского или глубоко психологического содержания. Все остальное казалось просто невыгодным для рассмотрения, ибо тогда литературный истеблишмент почти ничего не выигрывал.
А необходимость детективного, любовного - тогда и термина такого не понимал никто, если не читал иноязычных изданий, - фантастического или хотя бы скандального, того, что называется лsensational», жанров принималась как встроенное в большой роман отступление, не более того. Ну, в крайнем случае, как сюжетное ответвление, впрочем, незначительное по объёмуЕ
А вот того, что при этом возникало смешение жанров, нарушалась жанровая чистота, никто не замечал. Или делал вид, что не замечает. Я лишь однажды встретил упоминание этого очень опасного литературного порока - дас, порока, и никак иначе - в статье одной известной критикессы, но с этой мелочью она разделалась в двух абзацах, написанных в очень необязательной интонации.
И это привело к колоссальным потерям, когда наши мэтры и столпы толстожурнальной словесности попытались работать в новых условиях. А именно - их тексты на широкую публику не пошли. Кроме пятисеми из них, почти все сбавили обороты, не смогли продавать свои тексты, и серьёзный роман в России завял. Да так основательно, что теперь не ясно, с чего его и начинать. Кстати, начинать всё равно придётся, не может состоятельная в художественном плане нация обходиться без актуализованного романа.
Что же произошло? А произошла простая вещь - литераторы попробовали воспользоваться советами ЛГ и смешали жанры. Есть философская проза, мы прибавляем к ней немного ллюбовей», парутройку преступлений немного экзотикиЕ Нет, не едят это варево. А если едят, то только лсвои» которые читали и хвалили бы, даже если бы это было написано на языке африканского племени йоруба узелковым письмом майя.
Причина - нарушена чистота жанра. Та самая, которая в отличие от российских конституций действует с неизбежностью гравитации. Которая сама есть железное правило успеха тех или иных приёмов правило развития этих приёмов и их законченности. Или которая требует отказа от применения этих самых приёмов с императивностью расстрельной комиссии ВЧК.
То есть если создаёшь любовный роман, значит, должна быть пресловутая лю6овная искра между героиней и героем, непонимание или препятствия, жизненные неурядицы и обязательное томление чувствЕ Ну, в общем, ты и сам знаешь, почти наверняка пару текстов этого сорта всётаки проглотил на досуге. Выходит, выбирай то, что уже находится в жанровом каноне, или не делай лю6овного романа. Но в любом случае - никогда не пытайся использовать лишь кусочек наработанного приёма, всё равно ничего не получится. Потому что читать этот кусочек тому, кто хочет прочесть весь лю6овньгй роман, неинтересно потому что смесь одного, второго, третьего хорошо лишь в солянке. А в текстах, как и в монетном металле, называется фальшивкой. Вот это и произошло с теми, кто бездумно использовал неквалифицированные советы, которые тогда случилось давать, чего уж греха таить, самым искушённым нашим профессионалам.

ПОЧЕМУ ОНА СУЩЕСТВУЕТ

И всётаки, жанровая чистота, которая оценивается как верно взятая схема, вещь инстинктивно понятная. Но почему она существует, почему её настолько не рекомендуется нарушать, что даже матёрые мастеровые, отважившиеся пренебречь этим запретом или просто не придавшие ему значения, потерпели фиаско столь полное, что только сейчас, десятилетие спустя, мы начинаем понимать, насколько сокрушительным оно было. Коротко говоря, сюжет, который есть сцепление логично выстроенных событий, должен вы. Являть некую главную идею романа, должен разрешить его главный конфликт, и к тому же должен сделать это наиболее экономными средствами и если ты примериваешь другой романтический жанр, ты или затемняешь эту главную идею, или нарушаешь возможные решения конфликта, или решаешь его настолько неэкономными средствами, что теряется осознаваемая читателем причинность всего происходящего в романе.
Штука эта довольно сложная, её не всегда даже поднаторевшие в терминологии студентысловесники понимают, поэтому я попробую пояснить ещё раз, и другими словами.
Сюжет, который есть самое мощное средство выявления характера, конфликта, идеи романа, его идеологии и вообще почти всего, что в романе имеется - что бы там ни писали по поводу сюжета критики, которые его, как правило, или не понимают, или не любят, - требует причинности событий, которая в итоге сработает именно на сюжет, и никак иначе. То есть можно перевернуть все вверх ногами, сначала поставить недавние события, а уже потом привести стародавние, предшествующие им, можно запустить несколько событийных потоков одновременно, как обычно делают в громоздких исторических лхрониках», можно вообще лутаить» часть действия, как в детективе, - всё равно, усваиваясь читателем, выстраиваясь в своём лнормальном» виде, события всегда будут работать на сюжет, а уже потом на остальные составляющие романа. Это главное условие. Если ты нарушаешь это выявление сюжета, добавляя иную схему, свойственную иному жанру, ты теряешь цельность текста и как итог - ясность изображения.
Если ты очертил главный конфликт романа, загрузил им читателя, но потом вдруг решил, что это не очень удачно вышло и подпустил другой конфликт, описываемый с той же примерно силой, которую требует работа над главным конфликтом, то есть организовал сюжетное построение из двух разноречивых компонентов, ты потеряешь цельность текста и осознанное отношение к такому важному элементу, как, например, лточность» романа.
Если ты сумел сделать невероятное, совместил идеи и конфликты романов настолько хитроумно, что они почти не противоречат друг другу, если даже они в некоторых компонентах как бы и дополняются - по крайней мере, так может показаться каждому, кто любит толстые лкирпичи», - а в конце концов и решение приходит к единому целому, объединяющему весь предыдущий текст, значит, ты совершил третий лсмертный» греха романиста - сделал это решение размазанными, воспользовавшись не очень убедительными ходами. Потому что вынужден был сидеть на двух стульях сразу, исполнять, по сути, две полноценные симфонии одновременно, вставил две картины в одну рамуЕ И почти наверняка потерял по дороге читателя. В любом случае - ослабил эффект, которого мог бы добиться, если бы уважал жанровую чистоту.

КАКИЕ ПРЕИМУЩЕСТВА ОНА ДАЁТ

После предыдущей подглавки должно быть ясно, что жанровая чистота даёт ряд преимуществ. Не слишком распространяясь, не теряя очерченных критериев текста, я утверждаю, что в случае её соблюдения ты способен выявить сюжетную схему с максимальной полнотой, донести до читателя решение основного конфликта с максимальной остротой и имеешь возможность сделать это наиболее экономными средствами. Причём тебе помогут, сгладят шероховатости и подтолкнут на лпровисах», если это вообще возможно, работы предыдущих литераторов, лкатающихся» по тем же рельсам до тебя.
Надеюсь, что подробное толкование недостатков все ещё убеждает тебя, что соблюдение правила жанровой чистоты даёт тебе преимущества, то есть сообщает тексту те же самые эффекты, только с другим знаком, не с минусом, а с плюсом. И потому обращу твоё внимание лишь на последнюю часть утверждения, где говорится, что ты как бы используешь работы предыдущих авторов.
Дело в том, что романы разных авторов в сознании читателя сплошь и рядом объединяется в один очень большой роман, своего рода мегатекст. И если тебе не удалось сработать развитие сюжета чересчур гладко, но подобные тексты уже попадались читателю, эти лколдобины» в твоём повествовании могут быть компенсированы предварительным знакомством с этим мегатекстом. То есть они не покажутся чересчур резкими. Скользя по мегатексту, читатель как бы уже набрал большую скорость восприятия и твоего текста в том числе, в ряду прочих текстов, а потому буквально лперелетит» через твои мелкие промахи, как вагонетка, набравшая приличную динамику, перелетает через стык рельсов.
Примерно то же происходит и с лпровисанием» сюжета, что есть те же самые шероховатости, только возникшие в системах аргументаций, прямых или косвенных, например, в объяснении мыслей и чувств персонажа или в описании зловещего замка, где водятся привиденияЕ Ты не дотянул до идеала, но читатель уже знает подобного героя, и тем более читал о десятке таких вот замков, он перемахнёт через твою слабость, потому что три романа назад встречал очень толковое разъяснение похожего героя или полтора года назад ему попалась книжка с мастерским описанием замка. Согласись, есть ради чего постараться и озаботиться соблюдением жанровой чистоты. Тем более что приз велик, и выигрыш способен вскружить голову едва ли не каждому, кто работает в литературе, а не демонстрирует лишь собственную гениальность.
Кстати, о настоящих гениях, а не о мнимых. Знаешь ли, гении действительно существуют, но они существа другой породы, они сами эти правила, о которых я говорю, и придумывают, ломая предыдущие законы, как захотят, фактически, как угодно. Но они очень редко встречаются, так что не будем изза них отменять то, что уже существует. Это просто неэкономично.

А СТОИТ ЛИ СЛЕДОВАТЬ ПРАВИЛАМ?

Вот так легко, без видимой причины я задал вопрос, ответ на который всётаки необходим. А действительно ли стоит следовать правилам текста, которые я с такой муравьиной аккуратностью пытался выстроить в предыдущих абзацах?
После очень сосредоточенного размышления вынужден признать, что всётаки стоит. И вот почему.
Ломать правила, конечно, можно. Но не с самого начала, не с ученья. Микеланджело, расписывая Сикстинский плафон, сломал немало правил. Но с тринадцати лет он работал как проклятый, рисуя и высекая из мрамора вполне лконвенциональные» работы. А школу, художественный тренинг в те времена вколачивали в учеников свирепо. Как ему говорил, кажется, Гирландайо, нет натурщика, рисуй свою левую руку. Покончил с ней, рисуй ногиЕ Правда, наш гений попутно рисовал ещё и правую руку, чем поверг учителя в лёгкий ступор - работать двумя руками в равную силу великий мастер фрески не умелЕ Но на то Микеланджело и гений, чтобы блистать. Да, это именно блеск, а не попытка сломать канон обучения.
Может быть, и ты когдато замахнёшься на пересмотр правил, кто знает, что из нас в конце концов выйдет. Может быть, и тебе будет по силам сделать такое, от чего все мои предыдущие пассажи покажутся Ветхозаветным хламом. И это правильно - работать с таким материалом, как слово, без тайного выпестывания в себе гениальности невозможно. Но, знаешь ли, не сейчас, не сей момент, не в этой книжке, которая рассчитана совсем на иное. ХотяЕ

ГДЕ ПРАВИЛ НЕ СУЩЕСТВУЕТ.

Пожалуй, чтобы в этой главе была некая законченность, придётся объяснить, где правил не существует.
Дело в том, что тексты пишутся в двух основных повествовательных ключах. Это похоже на мажор и минор в музыке. Только в литературе они называютсяЕ Толкового названия на русском я не нашёл, а в западной системе обучения это называется сюжетным или внесюжетным повествованием.
Разумеется, дело не в том, что сюжетное повествование имеет сюжет, а внесюжетное его лишено. Вовсе нет. Внесюжетное повествование тоже подчинено всем атрибутам сюжетики, сложившейся чуть ли не в догомеровские времена, просто она не выходит на первый план.
Чтобы было понятно, приведу примеры. лОстров сокровищ» Стивенсона - пример откровенно мальчишеского сюжетного романа. Главный вопрос текста - найдут или нет? кто победит? раньше захватят приз хорошие наши или зловещие пираты? - решается с подавляющим преобладанием обострённого сюжетного построения. лРобинзон Крузо» Дефо тоже сюжетный роман. Но уже более сложный. В нем есть и философские отступления, и даётся модель пуританской трудовой школы, особенно перечислением инструментов, сундучок с которыми достался Робинзону, и рассуждения о рабстве, и многие другие экзерсисы.
А вот лПётр I» Алексея Толстого, несмотря на гром сражений, массу прочих, в том числе любовных лзавитушек», роман внесюжетный. Здесь как бы и нет главного вопроса - хотя он есть, и сформулирован посталински в лоб: государство или все остальное? - нет скольконибудь определённой опоры на сюжетное развитие. А есть подпитка текста прежде всего психологическими построениями, есть богатый описательный материал, который почти всегда кодифицируется как сугубо патриотическая линия, и есть сильная идеологическая заданность.
Конечно, есть тексты, которые не столь легко определяются, как я тут обозначил. Например, хрестоматийное лПреступление и наказание» никакой не детектив просто по той причине, что роман написан внесюжетным повествованием. Нет там опоры на сюжетику, на скелет именно происходящих событий, слишком большое значение имеет философия почти в чистом виде, и психология, и моральная позиция автораЕ А вот лДрама на охоте» Чехова к детективу близка. Хотя всё равно детективом не считается, просто потому что сам Антон Павлович не считается, не может считаться сюжетным автором.
Да, именно так - в трудных ситуациях навешивают на автора ярлык, и милости просим на подготовленную полкуЕ Я имею в виду книжную, а не полку колумбария, например.
Конечно, можно никакие правила не выполнять, но только во внесюжетном тексте. И получать такой невероятный экспериментальный роман, например, как лУллис» Джойса, который только профессора и могут дочитать до конца, не говоря уж о том, чтобы продраться через его многоуровневую шифровку. Или такие чудовищные тексты, лежащие не в европейской традиции, как, например, лТроецарствие» Ло Гуаиьчжука. Но не они - тема нашего труда.
Зато если ты собрался работать в общепринятой манере, если хочешь одолевать сложности теми методами, которые признаны нашей литературной традицией, тогда рекомендую выполнять все вышеизложенное. И воспользоваться теми видами романов, которые для нас привычны и потому, без сомнения, наиболее действенны.

Глава 5. Разновидности романов

Должен признаться, что, составляя нижеприведённый список типов романов, я несколько погрешил против общепринятой системы жанрового деления, используемого в западной литературе, Я вынужден был так поступить, чтобы отразить нынешнюю, действующую именно в конце нашего десятилетия, лрабочую» схему разделения романов на типы и хоть както её обновить, свести с западной романной школой, к которой русский роман, безусловно, примыкаетЕ Да, именно примыкает, но никак не входит в неё, хотя бы изза огромной разницы в отношении к сюжету, к общественным ценностям и преувеличенного понимания воспитательного значения.
Разумеется, есть у нас ещё и другие отличия от лзагнивающих». Например, почти клиническое неприятие западнофилистерского образа мышления как базового, если и вовсе не эталонного. Или оглядки на пресловутое левразийство», которое, кажется, утратив первичный просветительский смысл термина, превратилось в дурно понимаемый марксовский образец лвосточного типа производства» пополам с клановыми замашками узкоглазых наций. Но всеми этими лподробностями» пришлось пожертвовать, потому что просто не в нюансах сейчас дело. А в типах романов, О том и речь.

РОМАН лГЛАВНОГО ПОТОКА»

Итак, почти все романы делятся по принципу сюжетного повествования и внесюжетного. Отсюда и первая разновидность романов как текстов, имеющих внесюжетную систему повествования. Ещё они называются романами лглавного потока».
Тут примерно та же зависимость, что в названии лбольшевики», придуманном Лениным. Стоило этому всегда самому малочисленному политическому крылу соцдемократов одинразъединственный раз гдето случайно набрать большинство, как они гордо присвоили себе это название - лбольшевики». Так же и с этим лглавным» - стоило этому типу романов всего лишь на конкретном, очень небольшом историческом отрезке по численности изданий побывать в лидерах, как он тут же начал величать себя лглавным». В общем, как говорится, история рассудит, тем более что от термина этого все чаще и уверенней начинают отказываться.
Хотя эта разновидность демонстрирует в последнее время потрясающее упадничество, я, как и многие другие, считаю её первой, потому что в нашей стране эти опусы, как бы неудачно в большинстве своём они ни были написаны, долгие годы понимались как лосновная» литература. Все же остальные произведения считались и считаются поныне сугубо лкоммерческими» (хотя коммерческими на самом деле могут быть и романы внесюжетные, коммерция от рода романа довольно слабо зависит). Итак, есть лглавный» поток и есть, конечно, все остальные - это следует запомнить.
Как правило, к лглавному» потоку относится всё, что пользуется методом махрового, застарелого (доставшегося нам в наследство от прошлого века), зубодробительного, убойного реализма. Также к этим романам относятся почти все тексты многочисленных мелких лреализмов», кроме разве что магического (хотя и он в некоторой степени), а также натурализмов, изрядное число текстов лпостмодернизма» и очень крутое течение в русской словесности, которое носит условное название лпостпостмодернизма». Что это такое - я не знаю, кажется, не знают даже те, кто его выдумал. Поэтому мы его упомянем и тут же забудем - изобретений всяких болтунов, мечтающих прослыть адептами хотя бы очень ограниченной, но новейшей школы, чрезвычайно много; как правило, эти основатели не могут даже связно изложить свои претензии.
Этот тип романа может иметь практически все виды конфликтов, обрисовывает почти все варианты их решения, но лразвился» до такой степени, что стал практически свободен от сюжета. Думаю, ты сам его хорошо знаешь - кроме совсем немногих романов, именно из него составляются школьные программы. К сожалению, не только в России. Впрочем, с радостью могу признать, это помрачение, как и прочие помрачения уходящего века, ещё медленно, но все уверенней проходит. И опять же - не только в России.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»